Восхождение Ганнибала - Томас Харрис (2012)

— Если она подлинная, то ее тоже похитили из замка Лектер. Вы, конечно, знаете, что у нее есть знаменитая пара — другая картина с видом на Мост вздохов.

— Да, Каналетто[39]. Он написал ее в тот же день.

— Она тоже похищена из замка Лектер, возможно, в то же время и тем же человеком, — сказал Попиль. — Насколько больше денег вы получили бы, продав эту пару вместе, чем если бы продавали картины по отдельности?

— В четыре раза. Ни один разумный человек не стал бы их разъединять.

— Значит, их разъединили по невежеству или по несчастной случайности. Два полотна с видом Моста вздохов! Если человек, похитивший их, по-прежнему держит у себя одну из этих картин, разве не захочет он получить назад вторую?

— Очень захочет.

— Газеты поднимут шумиху вокруг этой картины, когда ее выставят в Зале для игры в мяч. Вы пойдете со мной на эту выставку, и мы посмотрим, кто будет крутиться вокруг нее, что-то вынюхивая.

30

Приглашение, полученное леди Мурасаки, позволило ей попасть в музей до того, как туда вошли многочисленные посетители, толпившиеся в саду Тюильри и с нетерпением ожидавшие возможности увидеть более пяти сотен похищенных произведений искусства, доставленных Союзной комиссией из Мюнхенского сборного пункта для того, чтобы отыскать их законных владельцев.

Некоторые из экспонатов совершали уже третье путешествие из Франции в Германию и обратно, поскольку сначала были захвачены Наполеоном в Германии и привезены во Францию, затем захвачены немцами и привезены домой, а теперь снова оказались доставлены во Францию союзниками.

Леди Мурасаки обнаружила на первом этаже музея поразительное смешение западноевропейских образов. Кровавые изображения религиозных сцен заполняли один конец зала: настоящая мясницкая, полная распятых Христов.

Чтобы облегчить душу, она подошла к картине «Мясной завтрак» — веселому натюрморту, изображавшему изобильный буфет без единой живой души, кроме спрингер-спаниеля, явно собиравшегося полакомиться окороком. За натюрмортом располагались крупные полотна «Школы Рубенса» с розовыми женщинами необъятных размеров в окружении пухлых младенцев с крылышками.

Тут-то и увидел инспектор Попиль леди Мурасаки, изящную, элегантную, в поддельном костюме от Шанель, на фоне нагих розовых женщин Рубенса.

Вскоре Попиль заметил и Ганнибала — тот поднимался по лестнице с нижнего этажа. Инспектор следил за ними, не показываясь им на глаза.

А вот и они увидели друг друга — прелестная японка и ее подопечный. Попилю было интересно посмотреть, как они встретятся. Они остановились на некотором расстоянии друг от друга, и каждый из них, не поклонившись, даже не кивнув, отреагировал на присутствие другого улыбкой. Потом они обнялись; леди Мурасаки поцеловала Ганнибала в лоб, коснулась рукой его щеки, и вот они уже оживленно беседуют.

Прямо над ними, так тепло встретившимися друг с другом, висела картина Караваджо[40] «Обезглавливание Олоферна. Юдифь». До войны это позабавило бы Попиля. Но теперь у него по шее пониже затылка поползли мурашки.

Попиль поймал взгляд Ганнибала и кивком указал на маленький кабинет у входа, где их ждал Лей.

— В Мюнхенском сборном пункте говорят, что картина была изъята у контрабандиста на польской границе полтора года назад, — сказал Попиль.

— Он раскололся? Выдал источник? — спросил Лей.

Попиль отрицательно покачал головой.