Ганнибал - Томас Харрис (2013)

Потом внимание публики было отвлечено взрывом рядом с галереей Уффици, да и самого Пацци на некоторое время отвлекли от дела Il Mostro.

Но даже пока он занимался этим важным расследованием, связанным с политическим терроризмом, образы, созданные Il Mostro, не оставляли его ни на миг. Он все время видел «живописные картины» убийств периферийным зрением, как мы иногда смотрим не прямо на предмет, а чуть мимо него, чтобы различить его в темноте. Особенно часто он вспоминал пару, найденную в кузове пикапа в Импрунете: тела аккуратно уложены Монстром, усыпаны цветами и гирляндами, левая грудь женщины обнажена.

Однажды, выйдя днем из галереи Уффици, Пацци пересекал Пьяцца делла Синьория, когда ему в глаза бросилось изображение в витрине продавца открыток.

Не совсем уверенный, откуда пришло это видение, он остановился на том самом месте, где был когда-то сожжен на костре Савонарола. Оглянулся и посмотрел по сторонам. По площади толпами бродили туристы. Пацци почувствовал холодный пот на спине. Может быть, это лишь в его воображении, этот образ, может, он просто зациклился на нем… Он вернулся обратно и вновь прошел тем же путем.

Да, вот оно: на небольшой, засиженной мухами репродукции «Весны» Боттичелли с закрученными от дождей краями. А оригинал картины находится в здании позади него — в галерее Уффици. «Весна». Нимфа, увешанная гирляндами цветов, справа, левая грудь обнажена, изо рта падают цветы, а бледный Зефир тянет к ней руки из леса.

Вот оно! Та пара влюбленных, убитых в кузове пикапа, украшенная цветами, даже во рту у женщины цветок. Совпадает! Полностью совпадает!

Здесь, на этом самом месте, где его предок бился, задыхаясь, в предсмертных конвульсиях, к нему пришло озарение, тот главный зрительный образ, за которым он охотился, образ, созданный пять сотен лет назад художником Сандро Боттичелли, тем самым мастером, который за сорок флоринов нарисовал повешенного Франческо де Пацци на стене тюрьмы Барджелло, с петлей на шее и всеми прочими подробностями. Как мог Пацци сопротивляться подобному озарению, тем более, что оно имело столь блистательное происхождение?

Ему надо было присесть. Все скамейки были заняты, так что пришлось показать свой полицейский значок и заставить уйти пожилого мужчину, чьих костылей Пацци постарался не замечать до того момента, когда тот встал на единственную ногу, громко и грубо выражая недовольство.

Пацци был в возбуждении по двум причинам. Найти тот образ, который использовал Il Mostro, уже было победой, но еще более важным было то, что Пацци совсем недавно видел еще одну репродукцию «Весны» — во время одной из своих поездок, когда навещал подозреваемых уголовников.

Ему не хотелось напрягать память, он просто некоторое время слонялся без дела, дожидаясь, пока все вспомнится само. Он вернулся в галерею Уффици и постоял перед оригиналом «Весны», но недолго. Потом проследовал на сенной рынок и потрогал рукой рыло бронзового кабана — Il Porcellino. Потом проехал в район Иппокампо и постоял там, опершись на капот запыленной машины, вдыхая запах горячего моторного масла и наблюдая за детьми, играющими в футбол…

И все вспомнил. Сперва в памяти возникла лестница, потом верхняя лестничная площадка, а на ней репродукция «Весны» — ее верхний край видишь, еще когда поднимаешься по ступеням; он прямо сейчас видел раму входной двери, но не мог припомнить никого на улице, ни одного лица.

Имея большой опыт проведения допросов, он спросил самого себя, пытаясь припомнить все второстепенные детали: