Ночь драконов - Джули Кагава (2019)

Отвернувшись от них, я похромала вглубь кузова и со стоном опустилась на грязный пол. Вытянув шею, я нашла дыру в левом боку сзади от пули Ордена. Чешуя вокруг раны растрескалась и надломилась, и кровь медленно стекала по моей ноге. Внезапно меня захлестнул первородный инстинкт вылизать рану, но я понимала, что лучше подождать обезболивающего и дезинфицирующих средств.

Кобальт подкрался ко мне, как кот, изогнутые когти скрежетали по полу: глаза светились золотым сиянием в тусклом свете. Растерявшись, я наблюдала, как он обошел вокруг и затем внезапно лег рядом, прильнув ко мне, обвивая своим стройным телом. Мое сердце подпрыгнуло, когда он прижался ближе, укрывая меня крылом и длинным хвостом обнимая нас обоих. Тепло разлилось по всему телу, мягкое и волшебное, и внезапно я почувствовала себя в полной безопасности.

Но я все же никак не могла отвести взгляда от солдата, все еще сгорбившегося у стены. Прижав одно колено к груди, он наблюдал за нами с печальным смирением. Часть меня противилась тому, что он здесь, наблюдает за нами: человек, который никогда до конца не поймет меня, не так, как Кобальт. Но другая часть хотела превратиться, сесть рядом с ним как человек и поговорить, возможно, уняв жуткую тоску в его глазах. Почувствовать тепло его кожи, когда мы бы поцеловались, или то ощущение правильности происходящего, когда его руки обнимали меня и я прижималась ближе, просто слушая биение его сердца.

С утробным рыком положив голову на хвост и закрыв глаза, я напомнила сама себе: «Я дракон». Гаррет ушел неспроста.

– Проклятье, – проворчал Кобальт. – Оставил свой пиджак в лаборатории.

Райли

Что ж, ситуация хуже некуда.

Я был благодарен солдату. Правда. Он выбрал безупречный момент для появления, и я старался не позволить своим животным инстинктам затуманить мой разум. Подавлял порыв с вызовом зарычать каждый раз, когда он смотрел на Эмбер. Если бы не он, не сомневаюсь, что был бы уже изрешеченным куском мяса и чешуи на полу лаборатории. Охотничьим трофеем какого-нибудь подонка из Ордена, который тот забрал бы мою голову домой и повесил над камином. Я знал, человек вернулся ради нас, что он был единственной причиной, по которой мы с Эмбер все еще живы.

Но в то же время он вернулся: само его присутствие все усложняло. А я-то думал, что избавился от него навечно. Возможно, это оказалось недальновидно с моей стороны. У нас были общие враги; Орден теперь ненавидел его так же сильно, как и нас. Если бы Гаррет знал, что Орден Святого Георгия поставил на нас капкан – поскольку это оказалась совершенно банальная ловушка, в которую я зашел как полный кретин, чертов Гриффин, будь он проклят, – я мог бы ожидать, что солдат вернется и поможет. Пусть его единственным мотивом и являлось спасение Эмбер.

Но осознание того, какие чувства он питает к моему огненному детенышу, как смотрит на нее, пробуждало во мне желание подкрасться и сомкнуть свои челюсти у него на шее.

Я сдержал рычание. Свое брали инстинкты, моя ревность, наследственность самца-дракона давали о себе знать в виде чрезмерной опеки. Ситуация усложнялась и тем фактом, что я был злой, ослабленный, сбитый с толку и у меня чертовски болело все тело. Раненые, раздраженные драконы не славились здравомыслием. Основание моего хвоста пульсировало в простреленном месте, и кусок металла, вероятно, все еще был где-то там. Однако лучше получить пулю в зад, чем в сердце, и когда осколок извлекут, рана заживет быстро. Хотя в последующие несколько дней сидеть будет отвратительно болезненно.