Ритуал - Тайга Ри (2020)

Монета лежала сверху. Мастерская подделка под империал, с отчеканенной маской на аверсе. Настоящее произведение артефакторского искусства. Сомневаюсь, что дядя сходу мог бы создать такое, даже ему потребовалось бы время.

Монетку, гостевую маску Серых, я тщательно упаковала в бумагу – вырванная с корнем страница, исписанная мелкими убористыми рунами. Я не пожалела ради такого дела трактата по Высшему теормагу из нашей библиотеки, который был в единственном экземпляре. Книгу было жаль – придется сжечь.

Империал засунула в гебов мешочек, крепко затянула завязки и выдохнула. Надеюсь этого хватит, чтобы экранировать артефакт Серых.

Трактат по теормагу горел весело. Я сделала святотатственный для любого алхимика жест – использовала алхимическую печь не по значению, а чтобы сжигать там книги. Синее пламя слизало всё, и даже пепел и тот истаял до крупинки. Печь пискнула, сыто мигнула огоньками управляющего контура и отключилась.

Шкатулку я заперла и убрала обратно – водрузив на среднюю полку стеллажа ровно по центру лаборатории. Хочешь спрятать – положи на самое видное место.

Рунный круг был готов, проявитель стоял в центре, на пересечении фокусных лучей, в прозрачном алхимическом фиале, чтобы было видно реакцию, но я кружила по лаборатории с трактатом в руках и медлила, повторно перечитывая условия проверки по крови.

Дело в жизненной силе. Пока Высший жив, частицы крови каким-то образом сохраняют связь, возможно с силой внутреннего источника, и показывают наличие или отсутствие жизненной силы. Красный – если проявитель станет алым, значит, объект жив. Не изменит цвет – ритуал по крови и поиск не дает никаких результатов, а если проявитель почернеет… объект покинул этот мир и ушёл за Грань.

Книгу я закрыла с громким хлопком. Псаков ритуал был не слишком популярен именно потому что в половине случаев давал осечку – проявитель просто не менял цвет, не сообщая никаких сведений о искомом объекте. И это мне не подходило.

Я покачала фиал с рубиновой жидкость на свету – крови Нике было мало, очень мало, но должно хватить, даже если разделить на три части. Вытащила новый кусок мела и пошла чертить ещё два рунных круга, точно таких же, как уже готовый.

***

Проекция песочных часов в воздухе висела прямо над моей головой. Я клевала носом, считая песчинки, изредка посматривая на рунные круги. В центре каждого из трех стоял отдельный фиал с проявителем, куда я отмерила положенные пять капель крови Нике. Ритуалы я проводила последовательно – круг за кругом, если первый даст сбой и не покажет ничего – буду ждать следующего.

Проекции песчинок бесшумно падали вниз, и я посматривала налево – осталось пара мгновений – и первый проявитель покажет результат.

Сидеть на полу было тепло – пара одеял с тахты должны были греть отлично, но внутри все равно было холодно – я мерзла.

Одно мгновение.

Последние проекции песчинок стекали в часах вниз, и я затаила дыхание. Три-два-один. Рунный круг вспыхнул ласковым золотистым светом, подтверждая окончание ритуала, я проморгалась от вспышки и подалась вперед – смотреть.

Ритуал сработал. В центре рунного круга, ровно посередине, на пересечении фокусных лучей сиял антрацитовым блеском фиал с проявителем. Чёрный фиал.

– Псакова чушь! – я с остервенением стирала тапками меловые линии рунного круга, и так пнула фокусные камни, что они разлетелись и ударились о противоположную стену лаборатории. – Чушь! У Сакрорума, как у тварей – девять жизней.

Я вернулась обратно на насиженное место, и завернулась в одеяла, следить за второй проекцией песочных часов в воздухе и следующим рунным кругом, в центре которого сейчас стоял фиал с почти прозрачным проявителем.

– Девять жизней, – тихо повторяла я почти про себя. – Сакрорум та ещё тварь, и не может сдохнуть так просто и так… глупо. Девять. Девять жизней.

***