Наша с Айденом свадьба прошла скромно. Роскошное платье, сшитое для меня Адамсоном, смотрелось несколько странно в тихой церквушке, но, признаться, меня это не волновало. Все, что мне было важно, — широкая улыбка Айдена, ожидающего меня у алтаря, и полный радости взгляд леди Джейн, украдкой смахивающей слезы на первой скамье.

Граф Бартон не разговаривал со мной еще год после нашего венчания, но затем сдался. Возможно, его поразили успехи Айдена, с удивительной легкостью взбирающегося по карьерной лестнице, и он сменил гнев на милость, признав зятя равным себе.

Когда минуло полгода с нашей свадьбы, я подала документы на факультет боевой магии и из преподавательницы превратилась в студентку. Газеты громко освещали этот случай, трубя о том, что у меня проснулся второй дар. Я лишь вздыхала, но предусмотрительно выспрашивала несложные предсказания у Амелии (в ту ночь, перед судом, она не спала до рассвета, поэтому мы не смогли с ней встретиться, о чем она позже неоднократно просила прощения) и озвучивала их на публику. Кажется, этого хватало, чтобы поддержать легенду. Навыки же боевого мага имитировать мне не приходилось.

Еще спустя шесть месяцев я первой пришла к финишу на тренировочном поле, став единственной девушкой, добравшейся до заветного флага. Мне часто говорили, что у меня сильный дар, но лишь на полигоне я смогла убедиться в правдивости этих слов.

Через два года я оставила учебу, взяв перерыв, чтобы посвятить себя близнецам, появившимся на свет у нас с Айденом, получившим на тот момент должность при дворе.

Всматриваясь в лица спящих детей, вдыхая аромат их волос, ловя на себе любящие взгляды мужа и ощущая на щеке его сонное дыхание, я думала о том, что всего этого могло и не быть. Достаточно было сказать «нет» на предложение Амелии, и моя жизнь сложилась бы иначе. В ней точно бы не было той щемящей сердце нежности, света, и ощущения, что я выбрала верный путь.

Иногда, чтобы стать собой и найти любовь, нужно всего лишь шагнуть в темноту зовущего тебя зеркала.