Королевство - Аманда Стивенс (2019)

Хью уединился на веранде с Луной. Я видела, как они разговаривают через открытую дверь. В том, как он смотрел на неё сверху-вниз не ощущалось ничего крамольного. Да и в её ответной улыбке не было ничего особо интимного. Но тут до меня дошло, словно ударила молния, что это Хью Эшер был с ней тогда в библиотеке. Я сразу же подумала о смехе и шепотках, и тех животных звуках наслаждения. Его голос не похож на голос Тейна, но у них схожий акцент, особая интонация на долгих гласных, что заставило меня прийти к неправильному выводу.

Я сразу же перевела взгляд на Марис. Она что-то подозревает? Может быть, поэтому она по-собственнически прижалась к Хью, пока нас знакомили. Но позволить любовнице мужа войти в дом? Я не могла представить себе более оскорбительного унижения. Однако не мне судить о её браке или терпении. Но я не могла избавиться от чувства жалости к ней и усиливающейся признательности к Тейну, которому удалось вызвать у неё улыбку и некое подобие воодушевления.

Пелл Эшер что-то сказал, и я обернулась, бормоча извинения.

— Простите. Я просто залюбовалась комнатой. Особняк просто невероятен. Не то что моё скромное жилище.

Он поправил покрывало на ногах.

— Тейн сказал мне, что вы из Чарльстона.

— Снимаю там дом, но я выросла в Тринити. Это маленький городок к северу от…

— Я знаю, где это, — ответил он. — Там долгие годы жил мой очень хороший друг. После её смерти я часто туда ездил, чтобы навестить могилу.

— Где она похоронена? — вежливо поинтересовалась я.

— На «Розовом холме». Вы знаете это место?

Брови взметнулись вверх.

— Мой отец долгие годы работает там смотрителем. Я выросла в белом доме около ворот.

Он одарил меня одной из своих странных улыбок.

— Я прекрасно помню это кладбище. Оно всегда выглядело таким ухоженным. Меня поражало, сколько изнурительных часов ему должны посвящать, чтобы сохранить все могилы в первозданном виде.

— И это только одно из нескольких кладбищ, о которых он заботится, — с гордостью заявила я. — Но «Розовый холм» — самое большое.

— Я видел его несколько раз, — вспомнил Пелл Эшер. — Высокие покатые плечи, волосы белые, как хлопок. Мы даже обменялись парой фраз. Очень достойный человек.

— Да, это мой папа́, — сказала я с болью одиночества.

— С ним иногда был ребёнок. Серьёзная златовласая девочка, которая словно чувствовала себя дома среди мёртвых.

«Какой необычный способ описать меня», — подумала я. И как нервирующе взглянуть на своё детство глазами незнакомца. Разговор двигался в какое-то фантастическое русло... подумать только о случайной встрече с Пеллом Эшером многие годы назад.

— Ваши родители ещё живы? — тихо спросил он.

— Да. Отец на пенсии, но он по-прежнему помогает на кладбище время от времени.

— Для них утешение, что вы всегда рядом. Чарльстон кажется... в часе езды от Тринити?

— Примерно. Но я езжу домой не так часто, как хотелось бы. Хоть Чарльстон и недалеко, работа отнимает много времени.

— Вам стоит наверстать упущенное. Жизнь, построенная не на семейных ценностях, не имеет гармонии.

— Наверное, вы правы.

— Конечно, прав. Кровь и земля — сильнейшие узы. Они постоянны. А романтическая любовь мимолётна.

Я не могла его поддержать, возможно, потому что не знала уз крови, а лишь земли, ведь я привязана к освящённой земле. Но я знала, что такое любовь. Связь с Девлином была столь стремительна и бесповоротна, что даже сейчас, месяцы спустя, я не могла перестать думать о нем. Не могла перестать желать его. Эта боль была постоянна.

Я взглянула на Пелла Эшера. Он столь пристально на меня смотрел, что я снова ощутила странную дрожь.

— Кровь и земля, — повторил он. — Вот почему мы дорожим нашем кладбищем. Живые или мёртвые, Эшеры обречены вернуться домой.