Светила - Элеанор Каттон (2015)

Стейнз, до глубины души потрясенный, не сдержал смеха.

– Пистолет? – повторил он.

Карвер отыскал в комоде револьвер одинарного действия, отщелкнул барабан, заглянул в патронник. Кивнул, защелкнул барабан и вручил оружие Стейнзу.

– Велика ли вероятность, что мне придется им воспользоваться? – спросил Стейнз, вертя в руках револьвер.

– Нет, – покачал головой Карвер. – Просто помахайте им, если кто-нибудь войдет.

– Просто помахать?

– Да.

– А кто должен войти?

– Никто, – отрезал Карвер. – Никто сюда не войдет.

– Так что там внутри? – не отступался Стейнз. – По-моему, мне следует знать. Я умею хранить тайны.

Карвер покачал головой:

– Чем меньше вы знаете, тем оно лучше.

– Как же я могу знать меньше или больше, я ж вообще ничего не знаю! Вы меня, никак, в сообщники вербуете? Честное слово, мистер Карвер, я тайны хранить умею.

– И еще одно, – продолжал Карвер, словно не слыша. – Сегодня меня зовут не Карвер. А Уэллс. Фрэнсис Уэллс. Если кто-нибудь спросит, я – Фрэнсис Уэллс. И не ваше дело почему.

– Боже милостивый! – вздохнул юноша.

– Что такое?

– Да просто вы сегодня ужасно загадочны!

Карвер резко обернулся к юноше:

– Если сбежите, вы тем самым нарушите наш договор. И я не премину взыскать с вас ущерб – так, как сочту нужным.

– Да не сбегу я, – заверил юноша.

– Приглядывайте за сундуком до моего возвращения – и вы уйдете отсюда, став богаче на целый фунт. Как меня звать?

– Мистер Уэллс, – послушно повторил Стейнз.

– Вот так и зарубите себе на носу. Я вернусь через три часа.

Как только Карвер ушел, Стейнз отложил пистолет на комод, дулом к стене, и, опустившись на колени, осмотрел сундук со всех сторон. Он был заперт на висячий замок. Юноша его приподнял, внимательно изучил замочную скважину и, к вящему своему удовольствию, отметил, что механизм совсем простой. Внезапно улыбнувшись, Стейнз извлек складной нож, открыл его, вставил острием в замок, с минуту в нем ковырялся – и наконец раздался долгожданный щелчок.

Медь

Глава, в которой Уэллс укрепляется в своих подозрениях; Анна встревожена, а в «Дом многих желаний» приносят посылку на имя миссис Уэллс.

В гробовой тишине Кросби Уэллс прочел «Отагского свидетеля» от корки до корки. Закончив, он встряхнул газетой, с хрустом сложил ее по сгибу и встал со стула. Миссис Уэллс, с холодным лицом, сидела напротив. Кросби шагнул к ней, швырнул газету ей на колени – она чуть вздрогнула – и, подбоченившись, смерил ее взглядом.

– Меня список прибывающих пассажиров заинтересовал, – обронил он.

Лидия не отозвалась ни словом.

– Одно имя в особенности. Пароход под названием «Неистовый». Прибывает при высшей точке прилива. Это у нас когда? На закате.

Миссис Уэллс по-прежнему молчала.

– Странно, что ты мне не сказала, – промолвил Уэллс. – Я ждал всего-то – сколько там? – каких-то двенадцать лет? Двенадцать лет ждал: и ни ответа ни привета. Все эти годы я провел в нагорьях – золото мыл. И вот теперь этот человек прибывает в город, а ты об этом знала и ни словечка мне не сказала. Нет, это даже хуже, чем замалчивание. Ты меня надуть задумала. Ты сожгла газету в треклятой плите. Это гнусный обман, миссис Уэллс. Хладнокровный, подлый обман.

Лидия и бровью не повела.

– Ты совершенно прав, – отозвалась она. – Мне не следовало тебя обманывать.

– Зачем ты сожгла газету?

– Мне не хотелось, чтобы эта новость испортила вечеринку, – объяснила она. – Если бы ты узнал, что он приезжает сегодня вечером, ты бы, чего доброго, пошел бы на пристань, и вдруг он тебя оттолкнул бы, а ты бы расстроился.

– Так ведь как раз это меня и смущает, миссис Уэллс.

– Что именно?

– Вечеринка.

– Это всего лишь вечеринка.

– Так ли?