Кевин не ответил. Он сидел в комнате для посещений и смотрел прямо перед собой. Его разум никак не мог осознать происходящее. Он сошел с ума? Может быть, именно так и сходят с ума?

Приехала полиция, за ней приехали партнеры, потом Мириам с девушками. Кевин никому не сказал ни слова — он не стал разговаривать даже с женой. У Мириам началась истерика, и Норма и Джин принялись ее успокаивать. Партнеры решили, что он поступает разумно, отказываясь говорить без присутствия адвоката. Но как ни умоляла Кевина Мириам, он и им не сказал ни слова. Как бы ни притворялись партнеры заботливыми и внимательными, он чувствовал, что они его ненавидят. Но ему было понятно, почему Мириам не замечает этого. Она такая хрупкая и ранимая, подумал Кевин, глядя на жену.

Она все еще была беременна. Мгновенного выкидыша не произошло, но это еще случится. Ведь случилось все так, как предсказывал отец Винсент. И эта мысль вернула его на землю. Он внимательнее вгляделся в лицо жены.

Мириам не выглядела больной или страдающей от боли. Она плакала, макияж ее растекся от слез, но физического дискомфорта она явно не ощущала. Даже та бледность, которую он замечал в последнее время, исчезла. Она выглядела как здоровая беременная женщина, расцветшая благодаря беременности. Возможно, дьявольский плод погибает, теряет власть над ней и перестает лишать ее жизненных сил. В Кевине проснулась надежда.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Ужасно! Почему ты спрашиваешь? Как ты можешь спрашивать об этом сейчас?

— Я не о том… Я спрашиваю, как ты физически себя чувствуешь?.. Твоя беременность… Синяки…

— Нет, со мной все в порядке, — ответила она. — Я была у врача, и он сказал, что все хорошо.

Мириам покачала головой.

Кевин смотрел на нее, всматривался в глаза, пытался прочесть выражение ее лица. Она показалась ему совершенно другой. Он чувствовал, что близость между ними исчезла. Они больше не были половинками единого целого. Она стала чужой. В ее глазах больше не было той теплоты, которую он так любил когда-то. Казалось, в ее теле поселился кто-то иной… А потом он вспомнил — это ребенок! Это он лишает ее сил, теплоты, любви к нему!

Врач был одним из них. Может быть, это он сохранил жизнь ребенку?

— Я не хочу, чтобы ты ходила к их врачу, Мириам, — произнес он. — Прекрати ходить к нему!

— Господи боже, Кевин! Я и не понимала, насколько ты безумен!

— Я не сошел с ума, Мириам. Ты поймешь, что я не безумец.

Она села и уставилась на него. На ее лице не было и тени сочувствия или жалости. Он чувствовал ее отвращение и злость.

— Кевин, почему ты это сделал? Почему ты убил именно мистера Милтона?

Охранник, стоявший у дверей, поднял брови, взглянул на них, а потом притворился, что его заинтересовало что-то другое.

— Ты не поверила мне, когда я сказал тебе, так что не поверишь и сейчас. Но на суде все прояснится.

— На суде? — Мириам презрительно хмыкнула.

Ее взгляды и поведение — все это было не ее. Что-то разъело ее, овладело ею, как некогда овладело Глорией Джеффи.

— Какого суда ты ждешь? Ты признался в убийстве и не позволил Полу, Теду или Дейву защищать тебя, хотя они — лучшие адвокаты в городе, а то и во всей стране!

— Я все выяснил и обратился к адвокату.

— И кто это?

— Он мало известен, небогат, но самое главное: он — не один из них!

«Пока, — подумал Кевин. — Если я проиграю, он может стать одним из них!»

— Но, Кевин, разумно ли это?

— Абсолютно разумно. Только так у меня будет шанс сказать правду.

— Пол говорит, что тебе необходимо пройти психиатрическую экспертизу. Обвинение будет настаивать на умышленном убийстве. Пол считает, что психиатры, назначенные обвинением, наверняка поддержат эту точку зрения. Ты должен быть готовым. Пол говорит, что они не позволят адвокату использовать эту линию защиты, хотя это твоя единственная надежда.