Адвокат дьявола - Эндрю Найдерман (2016)

— Она говорила безумные вещи, но…

— Что она говорила?

— О нас, о Джоне Милтоне и партнерах…

— Кевин, ну не нужно об этом думать! Не сейчас! Мы же с тобой так счастливы! — воскликнула Мириам. — Ты же знаешь, она очень больна… Она — сумасшедшая!

— Не знаю… А откуда у тебя синяк на шее?

— Это не синяк, Кевин. — Мириам повернулась и посмотрелась в зеркало. — Похоже, нужно побольше тонального крема…

— Что значит — не синяк?! Обычный синяк!

— Это засос, Кев, — покраснела Мириам. — Ты — настоящий вампир! Ладно, не обижайся, это все пустяки. Быстро в душ и переодеваться! Я страшно голодная!

Кевин не шелохнулся.

— Кевин? Ты что, собираешься простоять здесь весь вечер?

— Нам нужно поговорить, Мириам. Не знаю, что здесь происходит, но, клянусь, я не помню, чтобы между нами было нечто подобное…

— Да все хорошо, глупый! Ты напряженно работал над своим делом, у тебя было много проблем… Все понятно… Девочки говорили мне, что в начале с тобой так и будет… У тебя столько дел, что немудрено что-то и забыть. С Тедом и Дейвом было то же самое. Все пройдет, когда ты обретешь уверенность и станешь настоящим адвокатом. Но как ты начал? Ты — мой настоящий нью-йоркский адвокат. — Мириам обняла мужа. — А теперь давай собирайся. Нам нужно отметить твой успех. — Она мельком взглянула в зеркало. — Пойду поправлю макияж.

Кевин проводил ее взглядом и медленно направился в ванную. Возле гостиной он остановился. Хелен Сколфилд не выходила у него из головы. Он вошел в гостиную, чтобы взглянуть на картину. Но картины не было — ни на стене, ни на полу.

— Мириам, — позвал он.

Мириам не отвечала. Он вошел в спальню — она поправляла макияж за туалетным столиком.

— Мириам, что случилось с картиной Хелен?

— Случилось? — удивленно переспросила Мириам. — Я не могу ее больше выносить, Кевин! Это единственная депрессивная нота в нашей квартире. Девочки сказали, что мы и без того были очень добры, что держали картину на стене так долго.

— Так где она? В шкафу?

— Нет, ее больше нет, — ответила Мириам и вернулась к макияжу.

— То есть как — «нет»? Что ты говоришь? Куда ты ее дела? Выбросила?

— Нет. Я не могла так поступить — это же произведение искусства. И всегда найдутся те, кому это понравится, хоть это и невероятно. Норма знает галерею в Виллидж, где берут подобные вещи. Мы подумали, если картина продастся, то Хелен будет приятно. Мы решили, что это ее порадует.

— Что за галерея?

— Я не знаю, как она называется. Норма знает, — раздраженно ответила Мириам. — Да что с тобой? И моя мама, и твоя считают картину ужасной. Ей не место в гостиной.

— Когда вы это сделали? — не отставал Кевин.

Мириам снова повернулась к нему.

— Вот видишь, каким наблюдательным ты был в последние дни! Два дня назад, Кевин. Я избавилась от картины два дня назад.

— И ее продали?

Мириам поджала губы и отрицательно покачала головой.

— Ты собираешься в душ? Нам уже пора ехать!

— Что? А, да, да…

Кевин начал раздеваться.

— Это так замечательно, правда? О тебе напишут во всех газетах! И по телевизору покажут по всей стране! Уверена, мистер Ротберг безумно благодарен тебе.

— Ротберг?

— Ротберг, Кевин! Человек, которого ты защищал. — Мириам рассмеялась. — А еще говорят, что профессора рассеянные…

— Нет, Мириам, ты не понимаешь. — Кевин подошел к жене. — Я победил, потому что свидетельница полностью изменила свои показания. И я не понимаю, почему она это сделала. Это произошло прямо в зале суда. Мистер Милтон прислал мне записку, чтобы я задал нужные вопросы. Он знал, что она изменит показания. Он знал!

— Ну и что? — улыбнулась Мириам. — На то он и есть — мистер Милтон!

— Что?

— Вот поэтому он босс, а ты, Тед и Пол — всего лишь партнеры.

Кевин молча смотрел на нее. Мириам говорила, словно маленькая девочка.