Ярость - Стивен Кинг (2006)

Грейс плотоядно улыбалась. Глаза у нее сверкали. Она не спешила, но и не тормозила. Шла по проходу нормальным шагом. Хорошенькая, как это я раньше не замечал, хорошенькая и грациозная. Прямо-таки камея.

— Вот и я, Ирма. Пришла за твоими глазенками.

Ирма внезапно поняла, что происходит, отпрянула.

— Остановись, — приказал я Грейс. Револьвер не поднял, но положил на него руку.

Грейс остановилась, вопросительно посмотрела на меня. На лице Ирмы отразилось облегчение, но злоба его не покинула. Похоже, меня она приняла за решившее вмешаться божество, взявшее ее сторону.

— Шлюхина дочь, — повторила она, обращаясь к классу. — По возвращении из пивной миссис Станнер каждую ночь оставляет дом открытым. И готова обслужить любого. — Своей усмешкой она хотела выразить презрение к Грейс, но в ней проступил охвативший ее ужас. Грейс все еще вопросительно смотрела на меня.

— Ирма, — вежливо обратился я к ней, — послушай меня, Ирма.

Когда она повернулась ко мне, я в полной мере осознал, что произошло. Остекленевшие глаза, закаменевшее лицо. Прямо-таки маска, какие дети надевают на Хэллоуин. Еще чуть-чуть, и она окончательно сошла бы с ума. Ее психика отказывалась воспринимать то, что происходило у нее на глазах. Возможно, недоставало одной соломинки, чтобы ввергнуть ее в ад безумия.

— Хорошо, — продолжил я, убедившись, что обе не отрывают от меня глаз. — Значит, так. Мы должны поддерживать в классе порядок. Я уверен, что все это понимают. Где мы окажемся, если забудем про порядок? Правильно, в джунглях. И лучший способ поддерживать порядок — решать возникающие конфликты цивилизованным путем.

— И правильно! — откликнулся Хэрмон Джексон.

Я поднялся, шагнул к доске, взял кусок мела, нарисовал на линолеуме пола круг диаметром в пять футов. При этом поглядывая на Теда. Вернулся к столу, сел. Указал на круг.

— Прошу вас, девушки.

Грейс тут же двинулась к кругу, восхитительная, желанная. С гладкой, очень белой кожей.

Ирма застыла.

— Ирма, — обратился я к ней. — Что же ты сидишь, Ирма? Ты ведь обвинила ее.

Ирма изумленно вскинула брови, словно глагол «обвинять» изменил ход ее мыслей. Она кивнула, встала, вскинула руку ко рту, словно хотела заглушить кокетливый смешок. Прошествовала по проходу и ступила в круг, как можно дальше от Грейс. Опустила глаза, сцепила руки перед собой. Будто собиралась спеть «Гранаду» на «Ганг-шоу».

Ее отец продает автомобили, не так ли? — ни с того ни с сего подумал я.

— Превосходно. Как принято в церкви, в школе и даже в «Хауди-Дуди»[15], шаг за круг — смерть. Понятно?

Они это поняли. Это все поняли. Пусть и не уразумели, но поняли. Когда перестаешь мыслить, сама идея разумения становится несколько архаичной, сродни звуку забытых языков или взгляду в викторианскую camera obscura[16]. Мы, американцы, отдаем предпочтение простому пониманию. Так проще читать дорожные указатели, когда въезжаешь в город по шоссе на скорости больше пятидесяти миль в час. Для уразумения, то бишь осознания, мысленные челюсти должны слишком уж широко раскрыться, глядишь, разорвутся сухожилия. С пониманием проще, его можно купить в любом газетно-книжном киоске Америки.

— Я хотел бы обойтись минимумом насилия. Его и так хватает с лихвой. Думаю, девушки, ограничимся словами и оплеухами. Открытой ладонью. Судейство беру на себя. Принято?

Они кивнули.

Я сунул руку в задний карман и вытащил бандану. Купил я ее в магазине «Бен Франклин» в центре города и пару раз повязывал на шею, но потом стал использовать вместо носового платка. Сказалось буржуазное происхождение, ничего не поделаешь.

— Как только я брошу бандану на пол, можете начинать. Первый ход за тобой, Грейс, поскольку обвинения выдвинуты против тебя.

Грейс с готовностью кивнула. На ее щеках расцвели розы. Так моя мама говорила про тех, кто краснеет.

Ирма Бейтс не отрывала глаз от моей красной банданы.