Против течения - Рогов Борис Григорьевич

— Ваше дело будет только найти этого парня и дать знать нашим специалистам, остальное сделают без вас. Наши ребята дело знают, поэтому неделя вам на отдых, потом инструктаж, подготовка и, наверное, к маю снова в Россию.

Натан понял, что спорить с этими господами — себе дороже. Больше всего ему сейчас хотелось накатить виски и пожаловаться на судьбу кому-нибудь мудрому и доброму.

Сара встретила брата переполненная эмоциями. Два дня назад в аэропорту к ней подошли какие-то люди в чёрном. Они сразу ей не понравились. Вечно её брата заносит в какие-то приключения… Хорошо, что пока до беды дело ни разу не дошло.

— Натан, ты как? Летишь к себе в Калифорнию, или у нас собираешься погостить? — отхлебнув из низкого пузатого стакана добрую порцию бурбона, спросил Адам.

— Наверное, всё-таки слетаю. Я давненько дома не был. Мы же с выставкой уехали в Россию в ноябре прошлого года. Надо счета оплатить, пыль смахнуть, с подружками оттянуться.

— А кстати, как в России девушки?

Разговор в обычный пьяный трёп двух уважающих друг друга мужчин.

Следующую неделю Натан Фарб беспробудно пил в своей холостяцкой берлоге во Фриско. В результате, она не стала чище, скорее наоборот. Зато у него появилась подружка, которая согласилась ехать с ним в Нью-Йорк, а после ждать его возвращения из России. Девушку звали просто и бесхитростно — Молли.

ГЛАВА 6. ПОЛЁТ НОРМАЛЬНЫЙ

9 января возобновились переговоры СССР и США об ограничении стратегических вооружений (ОСВ).

В январе в Иране начинаются антиправительственные волнения.

20 февраля — Брежнев награждён орденом «Победа».

27 апреля — «Апрельская революция» в Афганистане.

5 сентября — переговоры в Кемп-Девиде между Израилем и Египтом.

16 октября — папой римским избран Кароль Войтыла, (Иоанн Павел II).

18 ноября — в Гайане убиты 900 членов общины «Народный Храм»

Новосибирск. 26 декабря. Борис

Трескучие морозы, обычные в наших краях для конца декабря, перед самым Новым годом сменились мягкой почти европейской рождественской погодой. Снег медленно опускался на город большими и влажными хлопьями, переливавшимися в лучах уличных фонарей всему цветами радуги. Гулять в такую погоду — одно удовольствие. Тем более что курсовик успешно сдан. Подача была, конечно, весьма посредственная, зато планировочное решение и схема каркаса тянули на пять баллов.

Для выхода на сессию осталось сдать наброски за две недели и зачёт по термеху [149]. Термех это конечно гадость, но его никак не обойти. Как назло, ничего не помню из этого курса. Погуляю часок и сяду штудировать Бутенина [150]. Там даже задачи будут. Ещё один совершенно не нужный в практической работе архитектора предмет, а сил отнимает просто уйму.

Планируя в уме ход своих дальнейших действий, прогуливаюсь, подставив лицо под порывы немного влажного ветра. На углу Красина и Гоголя кто-то мягко касается моего локтя. Я даже вздрагиваю от неожиданности.

— Ой! Борь, извини, что испугала… Ты, наверное, думал о чём-то. — Звонкий девичий голос кого-то мне напоминает. Кто же это может быть? Сразу что-то вспомнить не могу.

— Привет! — говорю я и резко поворачиваюсь к девушке. — Ленка! Страшно рад тебя видеть. Как там школьная газета? Как Кузьминична поживает? Дискотеки в школе проходят?

— Знаешь, Борь, после того как ты ушёл с полгода мы ещё трепыхались, а как Кузьминична в Москву на переаттестацию уехала, да на два месяца, так и застопорилось всё. С танцами дело тоже не пошло. Ты же помнишь, чем в позатом году последний дискач кончился? Ну вот, с тех пор нам танцы стали разрешать только на выпускной.

— Лен, ты же в этом году школу кончаешь? Как там учителя говорят — Чтобы успешно поступить, вы должны…

— «…вам надо стараться и не запускать…». Все уши нам прожужжали прямо с первого сентября, — мы с Ленкой весело хохочем.

— Куда после школы?