Против течения - Рогов Борис Григорьевич

— Мы приехали. Пройдёмте в дом, мистер Фарб. Нас ждут. — Тереза остановила поползновения пьяного американца, чем только подогрела его желание.

Хмель тут же вылетел у него из головы, как и романтические надежды. Он чертыхнулся про себя и побрёл к двухэтажному особнячку, спрятавшемуся за каменным забором. Скрипнули железные створки ворот, Натан с усилием толкнул их и оказался в тёмном, заросшем виноградом, мощёном дворике. Внезапно зажёгся свет на веранде, загорелись окна прихожей, на крыльце появился полный усатый мужчина в белой рубашке и старых джинсах.

— Тереза! Мистер Натан! Добре дошли! — Радушно приветствовал он прибывших. — Я — Петер Христов. Местный сторож.

Пожав руку Натану, он сердечно обнял Терезу.

— Проходите в дом, нечего нам ночью на улице стоять. Сейчас я вам всё расскажу и покажу. Введу в курс, и можете отдыхать, — он усмехнулся чему-то про себя и жестом пригласил внутрь.

В доме пахло псиной, сеном и ещё чем-то совершенно незнакомым Натану. Позже Тереза сказала, что это запах местной разновидности кориандра.

Источник пёсьего аромата вышел на голоса незнакомых людей следом за хозяином. Здоровенный белый с тёмными пятнами каракачан [178] по кличке Тодор.

…

Задача, поставленная руководством АНБ перед болгарской резидентурой была с одной стороны проста, но не выполнима. Дело в том, что пока информация о странном русском дошла до Нью-Йорка, пока её проанализировали, пока нашли Натана, пока он доехал, прошло около недели. Куда после посещения Ванги делся искомый клиент, было не известно. Вполне возможно, что он вообще уже покинул страну. Решение поселить Фарба в Благоевграде было принято от безысходности. Кто-то решил, что проще будет по сигналу с места, вызвать его на опознание и пользуясь личным знакомством разыграть случайную встречу. В качестве легенды ему придумали версию поиска сюжетов, связанных с болгарскими богомилами, орфиками и нестинарами. Ничего лучше придумать не успели, но сами темы неожиданно показались Натану занимательными, хотя были далеки от его интересов.

…

Фарб проснулся поздно. Комната располагалась на втором этаже и окнами выходила на южную сторону. Сквозь зелёную полупрозрачную занавесь виноградной листвы пробивалось горячее балканское солнце. Комната уже успела нагреться. Было душно.

По деревянному крашеному полу босыми ступнями Натан подошёл к двери, ведущей на деревянную веранду из почерневших от времени брусьев. На веранде было ещё жарче чем в комнате. Натан выглянул во двор. Он стоял на веранде и с интересом наблюдал жизнь обычного дворика.

Какая-то пожилая женщина, несмотря на жару, закутанная в черный платок несла ведро с чем-то мутным. Белые куры и пёстрые цесарки бродили по двору. Каракачан, услышав скрип досок на веранде, поднял голову и, поприветствовал гостя взмахами хвоста. Независимо прошествовала полосатая кошка, окинув пса взглядом полным презрения.

— Сложи си място, негодник, а това ще ви нестинарам [179], — тишину нарушил резкий женский крик. Натан почти понял его смысл, только слово «нестинарам» было для него загадкой. Ясно, что женщина, обращаясь к непослушному ребенку, грозила ему, что отдаст его кому-то. Слово было загадочным и заманчивым одновременно. В обед Натан поинтересовался у хозяина, кто такие эти «нестинары».

— Как бы вам, мистер Фарб, сказать… Это не то колдуны, не то шаманы, которые больше всего известны тем, что могут плясать босыми ногами на раскалённых углях. Кроме того, они занимаются предсказаниями. Поэтому их не любят власти ни гражданские, ни церковные. Попы вообще считают, что в них бесы вселяются. Поэтому православным запрещено с ними контактировать.