Райский сад - Татьяна Фомина (2019)

Николай вспомнил о недавнем телефонном разговоре с отцом. Прошло более полумесяца, как он подарил ему новый телефон в надежде, что так они смогут чаще общаться, но он позвонил только вчера. Он что-то говорил про печь, что на печной трубе лопнули подпорки, а он уже не в состоянии лезть на крышу. И Николай ответил неопределенно, что занят и приедет сразу, как только сможет выбраться. Какая же он неблагодарная скотина! Примчался в город из-за своих прихотей, а на просьбу отца ответил занятостью. И, не раздумывая больше, вынул из кармана пиджака, лежавшего на заднем сиденье, телефон и набрал номер Климовых.

— Да, Андрей, это я. Ты справишься сам недели две?

— Неужели она так потрясающе хороша, что ты решил на две недели забросить дела? — услышал он насмешливый голос друга в телефонной трубке.

— Мне сейчас не до шуток. Я возьму всего две недели, за свой счет, разумеется.

— Ну, это естественно, а за чей же еще? Может, все-таки скажешь, кто она?

— Никакой ее нет! Я еду к отцу на дачу. Поставлю на трубу подпорки, заодно посмотрю кровлю.

— И этим ты будешь заниматься две недели? — не унимался Андрей.

— Отстань. Я первый раз в жизни решил побыть примерным сыном, а ты издеваешься.

— Ладно, будет скучно на даче, приезжай.

— Нет. Я твердо решил, что пробуду недели две, может меньше. Не знаю. Будут проблемы, звони, — он со вздохом бросил аппарат на соседнее кресло.

Он уже сам сомневался, что сможет выдержать две недели. По крайней мере, он сделает все, о чем просил отец, и с чистой совестью уедет в Осипенково. По дороге он заехал в магазин, купил все необходимое на его взгляд и выехал на Любинское шоссе.

Анна сидела в плетеном кресле, поджав ноги и подперев одной рукой голову, а другой барабанила пальцами по крышке стола. Она сосредоточенно рассматривала положение фигур на шахматной доске, стараясь предугадать, какой ход сделает противник: отдаст ладью или все-таки сделает обмен ферзями.

Григорий, сидя напротив, поглаживал подбородок пальцами, стараясь выпутаться из создавшегося положения.

Надо сказать, что игра в шахматы стала теперь их любимым занятием и интересным времяпрепровождением вечерами.

Анна как-то застала Григория за разгадыванием журнальных шахматных партий и предложила сыграть вместе. Предложение было тут же принято, и скоро они оба выяснили, что напротив сидит довольно сильный противник. На вопрос, где Анна научилась играть в шахматы, девушка ответила:

— Когда я училась в первом классе, к нам в класс приходил руководитель детского клуба и приглашал на занятия в кружки. Я очень хотела научиться вязать, но папа категорически заявил, чтобы я шла в шахматный кружок. И я пошла. Там были одни мальчишки, и они смеялись надо мной. И тогда я пообещала, что научусь играть лучше их и обязательно выиграю.

— Уверен, что так и получилось, — на нее смотрели по-отечески добрые глаза Григория.

— Не совсем, — Анна улыбнулась. — Но смеяться надо мной перестали.

Для Григория Андреевича представилась уникальная возможность узнать поближе девушку, не вызывая никаких подозрений. На его вопросы, порою даже дерзкие, она отвечала честно и открыто. И он уже знал о ней все, что хотел, в свою очередь, рассказывая, ей о своем сыне и его матери.

Анна представляла себе сына своего соседа высоким и красивым, таким был его отец. Но она никак не могла понять, как у такого отца, как Григорий, мог вырасти холодный и равнодушный сын. Впрочем, сейчас почти все мужчины такими и были. Ей было очень жалко ее остроумного соседа, который вот уже столько лет жил один, без жены, и сын приезжал лишь по «великим» праздникам. Она никак не могла понять причуд избалованных людей, именно таким он ей казался: избалованным, жестоким, хотя, по словам отца, он добился в жизни всего сам.