Ловушка для птиц - Виктория Платова (2018)

– На ключах есть магнитная «таблетка», которой подъезды обычно отпирают. Имеет смысл походить по окрестным домам, поприкладывать. Вдруг какая-нибудь дверь отзовется?

– А если не отзовется?

– Вы же сами только что сказали, Сергей Валентинович… Есть немаленькая вероятность, что Сандр… девушка жила в том районе. Если обнаружить ее квартиру, многое может проясниться.

– Проникновение в жилище без решения суда? Без санкции прокурора?

– А мы быстренько, – раздул ноздри Паша. – Никто и не заметит.

Брагин неожиданно вспомнил, что подобным наивным волюнтаризмом отличался во времена оны и капитан Вяткин. Вернее, тогда еще не капитан, а сейчас мог бы быть уже майором, если не полковником. Но Вяткин вечно и совсем неконструктивно дерзил вышестоящему начальству; ненавидел все, что не касалось работы «в полях», включая обязательные бумажные формы отчетности (долбаную писанину, как он выражался). За вольное обращение с вещдоками и уликами ему не раз влепляли выговоры и представления о неполном служебном соответствии. И все же лучшего сыскаря и придумать было невозможно. И этот сыскарь совсем недавно высказался о Паше Однолете – годный паренек. Брагин вспомнил про «годного паренька», и его раздражение прошло. Он даже взглянул на щенка алабая с симпатией:

– Не дело, конечно. Но попробовать можно. Не в ущерб основным мероприятиям. Тебе еще камеры видеонаблюдения отсматривать.

– Так я в свободное от работы время.

– Разве что – в свободное. Заодно и олдскульный барбершоп навестишь. Не мешало бы бороду поправить.

«Серпико»

…«Свободное от работы время» наступило тем же вечером, после того как Паша Однолет объездил точки с уличными видеокамерами, прилегающие к остановкам на маршруте автобуса № 191. Вернее, их часть, причем не самую значительную. Но и ее хватило, чтобы понять: найти то, что они ищут (человек с красным рюкзаком, покинувший транспортное средство с регистрационным номером «В 310 АР» во временном промежутке между 14.00 и 16.00), практически нереально. Все равно что иголку в стоге сена искать. Для начала еще предстояло выявить и уточнить юрисдикцию установленных камер: муниципальная собственность, собственность юридического лица или сплошная самодеятельность лиц физических – владельцев и арендаторов коммерческой недвижимости на первых этажах зданий. Плюс камеры регистрации нарушений ПДД, которым было вольно стоять там, где заблагорассудится. И где Министерство внутренних дел пожелает. Как раз с гайцами, пошедшими навстречу группе Брагина, проблем было меньше всего, они даже пообещали выделить человека для отсмотра и систематизации данных по камерам ведомства. Но это когда еще будет, – а пока Паше приходится управляться самому, ножками-ножками ходить вокруг видео-Эвереста, на вершине которого скрылся неизвестный (или неизвестные) с красным рюкзаком.

В двух местах оперу Однолету и вовсе отказали, несмотря на удостоверение; еще в трех – сообщили что сохраняют записи только в течение суток. К тому же несколько камер, гордо взирающих на окрестности с фасада карликовых стоматологических кабинетов и заведений общепита, оказались самыми настоящими фальшаками. Это подкосило Пашу окончательно, и он волевым усилием прекратил обход. Чтобы тотчас же начать другой – связанный с ключами из кармана мертвой Сандры.

Теперь эти ключи покоились в его собственном кармане, что настраивало Однолета на философский лад. И еще – ему было грустно. Грустно все эти дни, с того самого момента, как он увидел Сандру: сначала – в капюшоне, скрывающем лицо. Затем – без капюшона, и первое, о чем подумал Однолет в новой бескапюшонной реальности, – он никогда бы не влюбился в эту девушку.

Не посмел бы влюбиться, такой красивой она была. Такой совершенной.