Диверсия - Андрей Ильин (2000)

«Раньше» можно было — идти-то всего ничего, два шага за угол. Но было бы очень подозрительно. Чтобы ремонтники вдруг сломя голову носились по вызовам? Такого не бывало!

— Нет. Раньше нельзя. Ваш номер не единственный. Ждите.

И гудки, гудки, гудки…

В моем распоряжении был час. Я приставил к стене карманное зеркальце, вытащил из сумки дамский косметический набор. И еще заранее заготовленные очки, усы и бороду. Мне не надо было творить гримшедевр. Мне довольно было просто изменить свою внешность. До неузнаваемости. Например, залепить физиономию густыми волосами. Как маской, под которой потеряется моя истинная физиономия.

Штришок. Еще один штришок. И еще. И вот уже из зеркала на меня смотрит неопределенного возраста и неопределенной внешности субъект. То ли расстриженный старик-монах, то ли молодой хиппующий битник, то ли просто сбежавшая из зоопарка горилла. В любом случае все что угодно, только не я.

Теперь проверим маскарадную маску на прочность. Подергаем бороду. Усы. Еще сильней подергаем. До боли в коже.

Хорошо взялась маска! С мясом не оторвать. Вот что значит фирменный клей! Не какой-нибудь там «Суперцемент» или «Феникс».

Теперь поговорить, пошевелить губами, погримасничать, привыкая к новому своему облику. Удивиться. Разгневаться. Развеселиться. Опечалиться. Все нормально. Все очень естественно и очень убедительно. Как и должно быть.

Осталось взять вирусоносную дискету и прибыть к месту действия. И это действие разыграть.

В намеченное время я выбрался из колодца и, волоча сумку с инструментами, приблизился к охраняемому крыльцу.

— Ты куда?

— Второй Интернациональный проезд, дом девятнадцать? — прочитал я по бумажке адрес.

— Допустим.

— Ну так и допускайте. В помещение. Я мастер.

— Какой мастер?

— По телефонам. Вы что мне голову морочите? У вас телефоны работают или нет? Мне возвращаться или как?

— Так ты монтер?

— Ну не папа же римский! Я пять минут толкую, что я по телефонам. По вызову.

— А фамилия твоя какая?

— Прохоров моя фамилия. Степан Михайлович.

— Подожди пока, — и охранники скрылись за дверью.

Сейчас они сверят названную фамилию с той, что была сообщена по телефону диспетчером АТС. И она, конечно, совпадет. А как она может не совпасть, если ее назвал я.

— А документ у тебя какой-нибудь имеется? Вот ведь зануды попались. Вот ведь формалисты-бюрократы.

— Может, и есть. А может, и нет. С нас обычно документов не требуют, — удивился я. — Счас поищу.

Я долго копался в карманах, пока не отыскал истертый (несколько часов об колено шоркал) и грязный (лично сам пятна сажал) пропуск.

— Нате, смотрите. Охранники посмотрели.

— А почему не продлен?

— Где?

— Вот здесь.

— Вам пропуск нужен или монтер? Вы прямо скажите. И я пойду продлевать пропуск. А вы подождете без телефона. До послезавтра.

— Ладно, проходи.

— Давно бы так. А то заладили — пропуск, пропуск…

Я шагнул в глубь здания в сопровождении одного из охранников. С сильно помятой физиономией и разящим за три метра перегарным духом изо рта.

— Где здесь у вас телефоны не работают?

— Везде не работают.

— А где ближайший?

Охранник завел меня в комнату на первом этаже.

— Вот этот.

Я для виду начал копаться с телефонным аппаратом. Охранник — переминаться с ноги на ногу. Вздыхать. Охать. И хвататься за голову.

— Ну чего там? Скоро, что ли?

— Аппарат исправен. Видно, где-то повреждение в линии. Надо смотреть проводку.

— Про что? — вздрогнул охранник, услышав памятное со вчерашнего дня слово.

— Я говорю, провод надо смотреть.

— Ах провод…

Мы вышли в коридор и двинулись по «лапше». Я останавливался возле каждой двери и осматривал каждый попавшийся на пути аппарат. Компьютеров нигде видно не было. Похоже, здесь обходились еще писанием гусиными перьями и счетом на пальцах.