Камни вместо сердец - Кристофер Сэнсом (2015)

– Не знаю. Возможно, помимо болезни Дэвида здесь водятся и другие секреты, и кто-то воспользовался возможностью заткнуть ей рот. – Я вспомнил подслушанный мной разговор между Абигайль и ее мужем. – Она опасалась, что на охоте может случиться нечто неприятное. Вот оно и случилось.

Когда мы вернулись на прогалину, оказалось, что все остальные уже там. Хью и Дэвид, а также Николас, Фальстоу и Дирик вместе с прочей компанией наблюдали за тем, как слуги в окровавленных рубахах под присмотром Эйвери взрезали живот крупной оленухи. Еще пятеро оленей грудой лежали неподалеку. Потрошат туши, вспомнил я подходящее слово.

Собак взяли на поводки, и деревенские жители удерживали их на месте. Псы тянулись вперед, задыхались и виляли хвостами. Запустив руку в нутро оленухи, Эйвери сильным движением извлек из него внутренности. Разрезая их большим ножом, он кидал куски собакам, выдавая им положенную награду.

Первым делом я сообщил о случившемся Амброузу, отведя его в сторону. Потрясение заставило его лишиться привычного спокойствия, глаза его округлились, и он отшатнулся, выкрикнув «Что?!» таким голосом, который заставил всех повернуться к нему. Однако управляющий тут же взял себя в руки, и лицо его сделалось жестким.

– Лучше будет не извещать об этом всю компанию, – посоветовал я ему негромко.

– Я должен сообщить мастеру Хоббею и мальчикам, – возразил Амброуз.

Я следил за Фальстоу, который по очереди подходил к Николасу, Хью и Дэвиду, негромко сообщая им печальное известие. Все они отреагировали совершенно по-разному. Старший Хоббей со снисходительной улыбкой наблюдал за разделкой туши: он уже успел прийти в себя после падения. Услышав слова дворецкого, он на мгновение замер, а потом отшатнулся назад и, наверное, упал бы, не поддержи его слуга. Едва держась на ногах и опираясь на руку этого человека, Николас проводил взглядом Фальстоу, направившегося к Хью и Дэвиду. Кертис, услышав о смерти Абигайль, нахмурился, явно не веря своим ушам, а младший Хоббей громко воскликнул:

– Мама! Моя мама!

Рука его протянулась вперед в странном жесте, как будто он хотел вцепиться в воздух в качестве опоры, но когда Фальстоу попытался прикоснуться к нему, юноша отмахнулся от его рук и самым жалким образом зарыдал.

Все вокруг с удивлением и страхом смотрели на членов семьи. Женщины приподнялись со своих подушек. Повернувшись к собранию, Амброуз заговорил:

– Случилось… – он на мгновение смолк, – …несчастье. С мистрис Абигайль. Увы, она мертва. Сэр Люк, не угодно ли вам пройти со мной?

Послышались вздохи и восклицания.

– Прошу пройти с нами, – продолжил управляющий, – также мастера Дирика и мастера Шардлейка.

Я шагнул вперед:

– Фальстоу, есть ли здесь слуги, которые все утро прислуживали женщинам?

Подумав, дворецкий указал на юношу, с виду ровесника Хью и Дэвида:

– Муркок, ты все время был здесь, так ведь?

Парень кивнул, не скрывая испуга.

– Скажи, когда мистрис Абигайль ушла с поляны? – спросил его Амброуз.

– Минут двадцать назад. Я слышал, как она сказала мистрис Станнард, что ей надо пописать.

Одна из дам добавила:

– Да, она так и сказала, но пошла не в ту сторону. Отведенное для нас место – вон там.

Она указала на начинавшуюся невдалеке тропку.

– А кто из охотников к этому времени вернулся на поляну? – спросил я у слуги.

– Почти никто, сэр, – отозвался тот. – Кроме сэра Люка и мастера Эйвери, который сказал, что оленю пришел конец. По-моему, все остальные пришли после того, как ушла мистрис Хоббей.

Мистрис Станнард посмотрела на Фальстоу:

– А что с ней случилось?

Управляющий не ответил, а я обратился к егерю:

– Мастер Эйвери, не пройдете ли вместе с нами?

Тот поднялся, вытирая о рубаху окровавленные руки, и последовал за нами в чащу.

На лужайке вокруг раны на лбу Абигайли уже жужжали синие мухи. Челюсть Корембека невольно отвисла.