Камни вместо сердец - Кристофер Сэнсом (2015)

Подходя к Ликону, я заметил, что он сильно похудел: его широкоплечая фигура сделалась какой-то жилистой. Я остановился возле него, наблюдая за стрелками. Вперед со своим луком шагнул симпатичный и темноволосый парень, на вид еще не переваливший за третий десяток. Он был невысоким, но коренастым и мускулистым, с такими же тяжелыми плечами, как и большинство этих людей. В руках у него был боевой лук в два ярда длиной, украшенный роговыми наконечниками на каждом конце.

– Давай, Ллевеллин! – воскликнул один из солдат. – Покажи нам, что вы, валлийцы, не только овец можете натягивать!

Парень широко ухмыльнулся:

– Не прикопаешься, Карсвелл!

В траву были воткнуты стрелы, и он взял одну из них.

Ликон наклонился вперед.

– Ллевеллин, – проговорил он, – отступи немного. И попытайся поразить мишень, отклонив корпус назад, как мы это делали позавчера.

– Да, сэр. – Парень отошел на несколько ярдов и повернулся к дереву лицом, после чего за какое-то мгновение натянул лук и выстрелил. Стрела его угодила прямо в середину дублета, и солдаты одобрительно загоготали.

– Больше, – проговорил Джордж. – Пусть там будет шесть стрел.

С невиданной мной прежде скоростью парень выпустил еще пять стрел, также вонзившихся в дублет. Повернувшись, он поклонился одобрительно настроенной толпе зрителей, блеснув белыми зубами на загорелом лице.

– Вот так мы всадим их в брюхо проклятым французам! – выкрикнул кто-то под всеобщий довольный гомон.

Ликон повернулся ко мне:

– Ну, как вам мои черти?

Я вопросительно посмотрел на него, и он улыбнулся моей растерянности:

– Так называют себя английские лучники.

– Никогда не видел подобного мастерства! – похвалил я лучников. – Джордж, капитан Гиффард говорит, что пора в путь. Прости, мне следовало сказать это сразу, однако зрелище захватило меня.

Джордж повернулся к своим людям:

– Довольно, ребята! Выступаем!

Что-то бурча себе под нос, стрелки принялись снимать тетивы с луков, а я проводил Ликона назад к дороге.

– И все эти люди набраны в одной местности? – спросил я.

– Нет. Они родом с северо-запада Миддлсекса. Команда разношерстная, сыновья йоменов[24], ремесленников и бедных поденщиков. Вербовщиков часто обвиняют в том, что они собирают по деревням всякий сброд, однако мне было приказано набрать роту крепких и опытных стрелков – основных лучников, как мы зовем их, – и я это сделал. Хотя научить их действовать вместе так и не удалось – при том, что большая часть дня проходит на марше.

– Этот парень, стрелявший последним, просто великолепен, но похоже, что по возрасту ему еще рано служить.

– Тому Ллевеллину еще нет девятнадцати лет, однако лучшего лучника, чем он, на смотрах я не видал. Ученик кузнеца, сын валлийца.

– Они завербовались добровольно?

– Некоторые да, некоторые не очень. В Лондоне у нас сбежали несколько человек, так что теперь до ровного счета не хватает четверых. И ротный проповедник заболел. А времени отыскать ему замену у нас не нашлось.

Я расхохотался:

– Вы не сумели найти проповедника в Лондоне? Удивительно… в наше-то время!

– Да, их сейчас много, только вот в армии служить они что-то не хотят.

Я кивнул в сторону офицера, следившего за погрузкой возов, уже подходившей к концу. Он все похаживал вокруг, покрикивая на солдат и ругаясь.

– Раздражительный человек, – заметил я, кивнув на него.

– Да, это мастер Снодин, наш герольд. Он – опытный ветеран, умеет держать людей в порядке.

– Так. – На память мне пришел Гудрик.

– Выпивает, однако, и выпив, приходит в гнев, – продолжал Джордж. – Остается только надеяться, что на него не накатит до того, когда мы придем в Портсмут. Это единственный офицер в моем подчинении, если не считать винтинариев.

– Кого?

– Сотни делятся на пять двадцаток, каждой командует назначенный мной капрал.