Граница льдов - Линкольн Чайлд, Дуглас Престон (2007)

Глинн не потрудился ответить. Он знал, что на поверку эта тактика эффективна. Даже если электронные контрмеры не сработают, Валленар будет целиться высоко в носовой отсек. Это очень неприятно, но ущерб получится незначительный. Команданте не будет пытаться потопить «Ролвааг». Во всяком случае, пока не будет.

Долгие две минуты прошли в темноте. Затем борт эсминца изверг пламя, когда открыли огонь его четырехдюймовые пушки. Через несколько томительных секунд раздался взрыв слева по носу «Ролваага», потом еще два. Невысокие гейзеры воды поднялись и были унесены ветром. Глинн отметил, что снаряды, как он и ожидал, легли не кучно.

Побледневшие офицеры на мостике обменялись потрясенными взглядами. Глинн наблюдал за ними с сочувствием. Он знал, что и при лучших обстоятельствах оказаться в первый раз под огнем всегда травма.

— Вижу движение эсминца, — сказал Хоуэлл, глядя на экран радара.

— Я бы посоветовал самый полный вперед, постоянный курс один-восемь-ноль, — сказал мягко Глинн.

Рулевой не повторил приказ, вместо этого он посмотрел на капитана.

— Это выведет нас из основного пролива внутрь рифов, — сказал он слегка дрожащим голосом. — Они не описаны…

Глинн махнул Паппапу.

— Да, парень?

— Мы идем на рифовую сторону пролива.

— Хорошее дело, — одобрил Паппап и подскочил к рулевому.

Бриттон вздохнула.

— Исполняйте указания.

Волны разбивались о нос корабля, забрасывая пеной палубу. Паппап всматривался в темноту.

— Возьмите немного влево, туда.

— Сделайте так, мистер Хоуэлл, — сказала коротко Бриттон.

— Пять градусов лево руля, — сказал Хоуэлл. — Постоянный курс один-семь-пять.

Момент напряженного молчания. Затем рулевой ответил:

— Есть, сэр. Постоянный курс один-семь-пять.

Хоуэлл наклонился к экрану радара.

— Они набрали скорость двенадцать узлов при наших восьми. Какой дьявольский план у вас теперь наготове? — спросил он, глядя на Глинна тяжелым взглядом. — Вы полагаете, что мы сможем убежать от этого негодяя? Вы сумасшедший. Через несколько минут он будет достаточно близко и утопит нас своими четырехдюймовыми, несмотря на все наше подавление.

— Мистер Хоуэлл! — резко сказала Бриттон.

Первый помощник замолчал. Глинн взглянул на своего человека за компьютером.

— Готов? — спросил он.

Тот кивнул.

— Ждите моего сигнала.

Глинн посмотрел в окно на эсминец. Он тоже теперь видел, что преследователь плывет быстрее. Даже такой старый военный корабль, как этот, может делать до тридцати четырех узлов. По крайней мере, в темноте он представлял собой прекрасное зрелище: сверкающее скопление огней и, как кость в горле, — отражение на воде нижних граней орудийных башен. Глинн подождал еще минуту, позволив эсминцу сильно продвинуться вперед.

— Дайте ему прикурить!

Было приятно видеть, как неожиданно выбросило два гейзера воды у кормы эсминца, как сильный ветер несет воду прямо через верхний мостик. И еще приятней слышать двойное эхо взрывов секунд через семь после этого. Глинн увидел, как эсминец начал поворачиваться бортом к волне.

С сорванными обоими гребными винтами команданте Валленар быстренько окажется на скалах. С некоторым изумлением Глинн задавался вопросом, как Валленар сможет объяснить потерю своего корабля. Если допустить, что сам он останется в живых.

Эсминец ответил огнем из четырехдюймовых пушек. Потом к звукам их выстрелов присоединился более высокий тон залпов сорокамиллиметрового орудия. Через минуту все орудия эсминца палили в бессильной ярости. На фоне бархатной темноты моря сверкающие вспышки были похожи на взбесившийся стробоскопический источник света. Но при бесполезности радара и потере рулевого управления эсминец переваливался с боку на бок на высоких волнах. Стреляли они наобум, и «Ролвааг» ускользнул в темноту ночи, взяв новый курс.