Граница льдов - Линкольн Чайлд, Дуглас Престон (2007)

Внутри было так, как он и ожидал: изрезанный стол, печка-буржуйка, темноглазый чиновник. Добровольное посещение чилийского государственного учреждения, даже такого отдаленного и провинциального, заставляло Макферлейна нервничать. Его взгляд непроизвольно метнулся к обтрепанной пачке объявлений о находящихся в розыске, свисавшей со стены на ржавой металлической прищепке. «Спокойно», — сказал он себе.

У таможенника были гладко зачесанные назад волосы и безукоризненная униформа. Он им улыбнулся, обнаружив ряд золотых зубов.

— Пожалуйста, садитесь, — сказал он по-испански.

У него был мягкий женоподобный голос. Человек излучал добродушное благополучие, что казалось неуместным до экстравагантности в таком жалком месте. Доносившиеся из задней комнаты таможенной конторы громкие голоса спорщиков вдруг стихли. Макферлейн подождал, пока сели Глинн и Бриттон, потом последовал их примеру, осторожно пристроившись на изрезанном деревянном стуле. В буржуйке трещал огонь, распространяя приятное тепло.

— Угощайтесь, — сказал таможенник, подталкивая к ним коробку из кедра, полную сигарет.

Все отказались, кроме Глинна, взявшего две. Одну он сунул в рот, а вторую положил в карман.

— Спасибо, — сказал он с улыбкой.

Чиновник перегнулся через стол, давая Глинну прикурить от золотой зажигалки. Глинн глубоко затянулся сигаретой без фильтра, потом наклонился, чтобы сплюнуть с языка крошку табака. Макферлейн перевел взгляд с него на Бриттон.

— Добро пожаловать в Чили, — приветствовал их чиновник по-английски, повертев зажигалку в своих изящных руках, прежде чем спрятать в карман кителя. Затем он снова перешел на испанский. — Вы с американского рудовоза «Ролвааг», конечно?

— Да, — ответила Бриттон тоже по-испански.

С кажущейся беззаботностью она вынула из потертой кожаной папки стопку бумаг и пачку паспортов.

— Ищете железо? — спросил чиновник с улыбкой.

Глинн кивнул.

— И вы надеетесь найти железо на острове Десоласьон?

«Улыбка не без злорадства, — подумал Макферлейн. — Или это подозрительность?»

— Конечно, — немедленно отозвался Глинн, подавив влажный кашель. — У нас самое современное горное оборудование и прекрасный рудовоз. Эта операция является высокопрофессиональной.

Слегка удивленное выражение на лице чиновника свидетельствовало, что он уже получил информацию о ржавой кастрюле, бросившей якорь у входа в пролив. Он подтянул к себе бумаги и поверхностно просмотрел их.

— Потребуется некоторое время на их обработку, — сказал он. — Возможно, мы захотим навестить судно. Где капитан?

— Я капитан «Ролваага», — ответила Бриттон.

У чиновника взлетели вверх брови. В задней комнате таможенной конторы зашаркали ногами, и оттуда появились еще двое чиновников неизвестного ранга. Они подошли к печке и сели на скамейку около нее.

— Вы капитан? — удивился таможенник.

— Да.

Чиновник хмыкнул, взял бумаги, бегло их просмотрел и снова взглянул на Бриттон.

— А вы, сеньор? — спросил он, переведя взгляд на Макферлейна.

Глинн ответил вместо Макферлейна.

— Это доктор Видманштаттен, ведущий ученый. Он не говорит по-испански. Я ведущий инженер Эли Ишмаил.

Макферлейн почувствовал на себе взгляд чиновника.

— Видманштаттен, — медленно произнес таможенник, словно пытался распробовать имя.

Двое других таможенников повернулись посмотреть на него. У Макферлейна стало сухо во рту. Его лицо не появлялось на страницах чилийских газет лет пять по меньшей мере. И тогда он носил бороду. «Не о чем беспокоиться», — уговаривал он себя. У него на висках выступил пот.

Чилиец удивленно уставился на него, словно зафиксировал его смятение каким-то профессиональным шестым чувством.

— Не говорите по-испански? — спросил его чиновник, прищурив глаза.

Наступило молчание. Потом Макферлейн непроизвольно сказал первое, что ему пришло в голову, коверкая слова.