Не смей меня желать - Анна Квин (2020)

В итоге, так и не придумав, как выплеснуть злость, я надеваю микроскопический купальник телесного цвета и иду плавать. Прекрасно знаю, что издалека смотрюсь в нем, как голая, и меня заводит мысль о том, что Марк, может быть, наблюдает за мной из окна, смотрит на плавные изгибы фигуры и, возможно, дрочит в душе. Потому что я прекрасно видела: у него на меня встает. Хорошо, допускаю, не совсем на меня. От мерзкого характера он точно не в восторге, но кроме характера у меня длинные ноги и красивые сиськи. Не верю, что это оставляет его равнодушным.

Я плаваю примерно полчаса. Вода отличная, погода на улице тоже. Мне нравится, что есть возможность освежиться. Конечно, я предпочла бы плавать не одна. Парня, что ли, завести? В голове возникает образ сильного торса и шрамы, рассекающие стальные мускулы. Блин, почему же он демонически хорош? Ведь урод уродом, но трусики в его присутствии всегда влажные. Идея соблазнить нового охранника становится навязчивой. Мне хочется побывать в его объятиях. Да хотя бы узнать, как он целуется! Наверное, я дура. Но не привыкла себе отказывать. Если он поддастся, то вылетит с работы. Ну и наплевать, я слишком его хочу, чтобы отступить. Решение крайне интересное. Марк меня заводит и бесит одинаково сильно, поэтому и перспектива зажечь его, соблазнить и выкинуть с работы полностью отвечает моему настроению. Она не первый раз появляется у меня в голове, но только сейчас трансформируется в вполне реальный план.

Я еще немного плаваю, потом валяюсь на шезлонге и с чувством удовлетворения бреду в дом. Злость почти проходит, накатывает усталость. И после пережитого стресса, и от солнышка, под которым я провалялась. Поэтому я, вернувшись в комнату, заваливаюсь спать. Раз день все равно потерян. Сегодня даже телефон молчит. Впрочем, общаться ни с кем и не хочется, я даже в Инстаграм не захожу. Там сейчас слишком много Лизкиных фоток и сочувствующих подписей. Особенно иронично видеть их от тех, кто ее на дух не переносил.

К вечеру просыпаюсь бодрая, завариваю себе кофе и выползаю на веранду, чтобы обнаружить там Марка, который стоит, облокотившись на перила, и, похоже, любуется закатом.

Темнеет у нас рано и быстро. И с наступлением сумерек все стихает. Садовники уходят самые первые. На кухне я видела ужин, значит, кухарка тоже ушла. А папа не вернулся, выходит, мы дома одни. Как интересно.

Кошкой продвигаюсь к Марку поближе и останавливаюсь рядом.

– Отдохнул? – интересуюсь ненавязчиво, просто, чтобы завязать разговор.

– А куда-то надо ехать? – сразу подбирается он, и у меня портится настроение.

– Ну почему сразу ехать? – надуваю губы и меняю позу, кладу локти на перила, развернувшись к ним спиной. Нужный эффект достигнут. Марк наконец обращает на меня внимание, скользит взглядом и по светлой майке и по груди с затвердевшими сосками. Тонкий трикотаж почти ничего не скрывает. И мне нравится видеть в глазах охранника страсть.

– Чего ты добиваешься, Ника? – хрипло интересуется он и от этого голоса у меня окончательно сносит крышу.

– Может быть, поцелуя? – иду я «ва-банк».

– Зачем?

– Потому что хочется…

– Ты всегда получаешь то, что хочется?

– Да. – Я придвигаюсь ближе, а он немного отстраняется.

– Ты боишься меня? – усмехаюсь. – Или просто не умеешь целоваться?

Я поднимаю руку и пытаюсь провести ей по щеке парня, но он перехватывает за запястье и отводит ее в сторону, чтобы чувствительно припечатать к перилам. Я обиженно шиплю, но сдаваться не намерена.

– Я умею целоваться, только вот ты мне не интересна.

– Врешь, – зло щурюсь я.

– Почему ты так считаешь?

Он наклоняется к моим губам так близко, что я невольно сглатываю. Игра зашла слишком далеко, мне волнительно и страшно. Он слишком меня заводит, чтобы продолжать. Но и остановиться я не могу.