Трон Знания. Книга 1 - Такаббир Кебади (2016)

Откуда-то сверху донесся тоскливый свист, похожий на песнь умирающей птицы. Прозвучал еще дважды (условный сигнал?). На какое-то время все стихло. Затем понеслась быстрая невнятная речь, будто человек вознамерился за несколько секунд рассказать о жизни, насыщенной важными событиями. Вновь наступила тишина. Складывалось впечатление, что в лагерь пожаловал долгожданный гость. Выслушал отчет и теперь размышляет над словами хозяев, а те боятся сбить его с мысли.

Адэр, если бы мог, давно прилип бы к щелке между досками, но, пристегнутый к цепи, топтался в углу, напрягал слух и косился на Малику, скрутившуюся в калачик возле стены.

Сделал шаг в одну сторону, в другую. Не выдержал:

– Малика! Посмотри, что происходит.

Она с усилием поднялась. Пошатываясь, побрела к двери.

Адэр скользнул взором по висящему мешком платью:

– Малика!

Она посмотрела через плечо – щеки впали, глаза ввалились.

– Тебя не кормят?

– Я не голодна.

Адэр нахмурился. После ночных издевательств с кормежкой он был не в состоянии следить за происходящим. Рассудок требовал отдыха и незамедлительно получал его. А утром будила надежда, что пришел последний день, который он проведет в зловонной лачуге. Ожидание Крикса настолько захватывало, что все вокруг становилось неважным. Но почему не кормят Малику?

Она приникла лбом к двери. Глядя в щель, промолвила с дрожью в голосе:

– Там ракшады.

– Кто?!

– Ракшады.

Малика, безусловно, ошиблась. Во-первых, Ракшада расположена по ту сторону Тайного моря на материке с удивительным названием – Лунная Твердь. Во-вторых, морскую границу Порубежья охраняют рифы, и нет ни единого порта или причала, где смог бы пришвартоваться чей-либо корабль. В-третьих, Тезар и Ракшада – две сверхдержавы – находятся в замороженном состоянии молчаливой войны. Двадцать лет назад они закрыли друг перед другом двери – разорвали дипломатические, торговые и прочие отношения. За прошедшие годы ни разу не обменялись письмами или устными сообщениями. На международные заседания приезжает правитель либо одной, либо другой страны, и никогда – одновременно. Вряд ли какой-нибудь ракшад пойдет против своего владыки и ступит на земли сына Великого, зная, к чему это приведет.

– У тебя разыгралось воображение, – сказал Адэр.

Подергал цепь. Изогнулся, пытаясь увидеть за спиной карабин. Сделал шаг вперед – руки вздернулись, плечи заныли, веревка передавила вены.

– Отстегни меня, – потребовал он, хотя понимал, что Малике вряд ли удастся исполнить приказ. Ее запястья были по-прежнему туго связаны; кожа отечных кистей, утратив природную смуглость, походила на кожуру несозревшей сливы.

– Им не понравится.

– Им не до меня. Я хочу посмотреть, кто пришел.

– Я же сказала – ракшады.

– Я их вживую не видел – а ты?

– Я видела на картинках, – проговорила Малика, продолжая глядеть в щель. – Последний наместник увлекался историей Ракшады. Я каждый вечер читала ему книжки.

– Сколько их?

– Трое.

– Отстегни меня!

Малика приблизилась. Надсадно дыша, долго теребила звенья цепи, царапала ногтями карабин, зубами грызла узел веревки. Наконец сдалась:

– Не могу.

– Посмотри, что они делают.

Она вернулась к двери. Приникнув в щелке, произнесла озадаченно:

– Рассматривают стекляшки.

– Малика! Какие стекляшки?

– Стеклянные камешки.

Адэр насторожился. Не ограненный алмаз выглядит довольно непривлекательно, и не сведущий в геммологии человек может принять его за остроугольный комочек застывшего стекла. Неужели это и есть заброшенный прииск, от посещения которого его отговаривал Анатан?

– Где они стоят? Возле двери?

– Нет. Возле костра.

– Ты не можешь видеть камни с такого расстояния.

– Ракшад рассматривает их на солнце. Они прозрачные… и блестят. – Малика повернула к Адэру. – Алмазы?

– Не знаю. Возможно.