Спасения не будет - Рина Белая (2020)

— Ваше темнейшество! — вдруг воскликнула я, и упала в спасительные объятия Шампуса. — Он угрожал мне. Грозил передать меня посвященным Совета. Он знает, кто я. Он все знает! Защитите меня, прошу вас!

— Пошел против королевской воли?..

— Я не…

— Ты забыл, кому служишь?

Встретив испытующий взгляд короля, Валтор нахмурился.

Шампус медлил и почему-то не спешил избавляться от своего секретаря. В голове рисовалась картина: каморка, наполненная полумраком, одинокая свеча, сдвинутая на край стола, а в центре вываленные неровной кучей мои внутренности. И над этим «кровавым натюрмортом» склоняется бритая голова Валтора. Нет! Я плотнее вжалась в тело Шампуса и едва слышно призналась:

— У него моя кровь…

Я понимала, что кровь — это особая субстанция и в жизни магов она играет главенствующую роль, ведь именно она однажды помогла Легу выследить меня. Солгав сейчас, я обозначила намерения секретаря относительно моей персоны, дала понять, что он несет прямую угрозу моей жизни, и отступать не намерен. Вопрос — кому служит Валтор — больше не стоял.

Он встал на сторону Совета и ослушался королевской воли — эту измену Шампус ему уже не простит.

— Поверишь девчонке?

Я раскрыла ладонь, показывая Шампусу каплю крови, застывшую на указательном пальце и замерла, устремив на монарха выжидательно-тревожный взгляд.

— Я не могу рисковать ее жизнью, и ты это знаешь.

Мрачная улыбка застыла на лице Валтора.

— Мое восхищение, — были его последние слова, обращенные ко мне. В следующее мгновение он уже стоял на коленях, скованный черной магией.

«Прощай, Валтор дэ Глии», — мысленно попрощалась я.

Одной бедой меньше.

Глава 26

Приютом ему стали: оглушительный грохот воды, тяжелый гнилостный запах и кромешная тьма, скрывающая уродливые трещины стен с ядовитой плесенью. Токсичные споры, попав в легкие, прорастали внутри организма. Мучительная смерть являлась всего лишь вопросом времени.

Валтор зашелся давящим кашлем. Без горячей крови его тело слабело. Выбеленная тога покрылась темными пятнами. Белоснежный ворот пропитался потом и грязью. Запрокинув голову с закрытыми глазами, он сидел, прислонившись спиной к шершавой стене. Не в первый раз эта камера «служила ему приютом». Он знал, что это не конечная цель его пути, а потому берег силы. Он провел в заточении немногим меньше недели. И если будет воля монарха, просидит еще столько же…

В кромешной тьме послышалось эхо шагов.

Вскоре на каменном полу появились сапоги.

— Я чуть было тебе не поверил, — сказал Валтор, поднимая глаза на монарха, стоящего по ту сторону решетки.

Какое-то время Шампус оставался неподвижным, вслушиваясь в нездоровое дыхание секретаря. Он взял со стены ключ и вставил его в замочную скважину, открыл решетку нараспашку и, слегка пригнувшись, вошел внутрь.

— Какого рожна? — в стенах подземелья, где не было места даже надежде, голос Шампуса казался чрезмерно громким. И Валтор не сдержал улыбки. — Не в первый раз мы прибегаем к этой уловке, усыпляя бдительность врагов.

— Она ни разу тебе не враг.

— Ты прав. Она непробудный источник чистой свободной энергии…

— Начисто лишенный совести и сострадания, — не забыл вставить секретарь.

Шампус усмехнулся. В привычном жесте откинув полы своего кафтана, он уселся рядом и протянул секретарю сосуд с еще горячей кровью.

— А она молодец, не упустила момент. Не растерялась и отстояла свою жизнь…

В ослабевшей руке сосуд казался неподъемным. Он поднес его к губам, но так и не притронулся к горлышку. Бросив беглый взгляд на короля, он продолжил:

— Ей ведь не хватило самую малость. Знай она о запрете, которым связал меня твой некромант, когда возвращал к жизни, остереглась бы вбивать между нами клин.