Спасения не будет - Рина Белая (2020)

Он знал, какую боль вызывает у меня любая смерть, знал о страхе, который хранит моя память, накапливая и приумножая его с каждой новой смертью. Он все знал, но это его не остановило. Он осознанно выпустил смертельное заклинание! И выпустит вновь, когда очередной имперский коневод, умело играя на тщеславии наших высоких гостей, вновь решит развести их на золото. Что до меня, то в тот момент, когда это снова произойдет, я постараюсь быть как можно дальше отсюда.

Прознав о случившемся, матушка вызвала Шампуса на разговор. Общаясь с королевой на равных, Шампус в очередной раз подтвердил свой статус нежелательной при дворе персоны. А поскольку ни «выкинуть», ни наказать его она не могла, то на этом, думаю, инцидент со мной, можно считать исчерпанным.

Следующим днем я застала матушку в крайне возбужденном состоянии.

«Наглец», — твердила она, меряя комнату шагами. «Это я-то должна искать коневодов?! Да кто в здравом уме согласится заняться созданием породы более совершенной, невосприимчивой к боли?! Наглец! Каков наглец! Как он может указывать, что мне делать?!»

Такое поведение матушки меня несказанно обрадовало. Гнев — лучшее лекарство. Он незаметно влезет «под кожу» и поможет ей продержаться до приезда отца. Я лично прослежу за этим!

Чудесно! Просто чудесно! Оказывается, у нашего темного богатое воображение! Думаю, вряд ли найдутся коневоды, которые рискнут бросить вызов самой природе.

Но какое это уже имеет значение!» …

На этих словах я прервала чтение. Интересно, что бы сказала инфанта, очутись она в наше время в королевской конюшне, где так комфортно себя чувствуют гордые представители салтедской верховой породы? Думаю, она бы уже не смеялась. То, что поначалу казалось бредом изъетого темной магией сознания, со временем стало новой реальностью. Не знаю, на какие ухищрения пошел Шампус, и сколько голов полегло ради его затеи, но результат превзошел все ожидания. Конечно, у породы есть внешний недостаток — привычную шерсть заменяют гибкие чешуйки, шейный гребень напоминает огрубевшую змеиную кожу, исключая рост гривы и челки, а глаза наполнены свинцовым холодом. Но что значит этот недостаток в сравнении с иммунитетом, который приобрел конь? Пущенные в него смертоносные заклинания он давил, как цветы в поле.

Природа оказалась невероятно уступчива.

Я улыбнулась и, осторожно перевернув страницу, продолжила чтение:

«Какое доброе утро!

За окном слуги выдыхали морозные облачка пара, и, готовясь ко дню рождения наследницы, водили по воздуху руками, сооружая посреди зеленого газона изо льда удивительные скульптуры. Улыбалась сестра, под руку прогуливаясь с матушкой и что-то увлеченно с ней обсуждая.

Повинуясь всеобщему настроению, я вышла во двор, как вдруг меня сложило пополам. Желудок исторгнул свое содержимое. На глазах у всех! Виной этому стали маленькие щенята с окровавленными ушами и купированными хвостами, которых наш псарь, приволок ранним утром на псарню. Как же мне стало плохо. И больно…

Этот недуг преследует меня с юных лет. Я хорошо помню тот возраст, когда мои ровесники открывали в себе способности к магии и учились владеть стихиями, я же к тому моменту уже различала основные оттенки боли и знала, когда домашним действительно плохо, а когда некоторые из них умело манипулируют старшими…

Стихийная магия мне не доступна, однако, я слышу боль. Я вижу изменчивое кружево теней, оплетающее живое существо. Вижу его в биении сердца, слышу в дыхании, ощущаю тяжесть, которой наполняется страдающее тело.

Есть боль мимолетная, едва ощутимая, которая не успевает обрести форму и воплотиться во что-то большее, чем тонкий след, который оставляет грифель карандаша, царапая чистый лист бумаги.

Есть боль подобная воску, горячие капли которого, сливаясь с кожей, обжигают ее и тянут. Эта боль, как фальшивая нота, нарушает покой в душе, но лишь на короткий миг. Мелодия выравнивается, и жизнь вновь наполняется красками.