Трофей - Марина Кистяева (2020)

Её голос, немного испуганный, ошалелый, вскрывающий его вены без ножа…

Глеб не выдержал и рыкнул, стараясь особо не повышать голос, хотя единственным его желанием становилось выбить дурь из племяша.

- Кто-такой-Артур? Спрашиваю в последний раз!

Мила вздрогнула и быстро ответила:

- Молодой человек, с которым договорился Марк…

- Договорился о чем? – Глеб даже подался вперед, не замечая, как учащается сердцебиение.

Детки выросли и решили поиграть в собственные игры? Похоже на то. Только знали ли они о последствиях?

Один точно знал.

Милослава дотронулась кончиками пальцев до рюкзака.

- Здесь деньги…

- Деньги? Оооочень интересно. И большая сумма? – продолжал иронизировать Глеб.

Мила ничего не замечала, зато Марк устало провел рукой по лицу.

Правильно, племяш, пора начинать и тебе нервничать.

Основательно так.

- Сто тысяч евро и двадцать пять тысяч долларов.

- Ого. Довольно-таки серьезная. Дайте-ка подумать… Вы её приготовили, чтобы… Стоп… Серьезно? – брови Алашеева поползли вверх.

Сначала Милослава побледнела, потом покраснела.

- Да. Мне надо было лишиться девственности, потому что Тойский… потому то вы…

Она не договорила, метнув в него гневный взгляд.

А это что-то новенькое.

Глебу нравились её эмоции. Они чистые и красивые, как родниковая вода. И он готов их пить снова и снова.

Но когда они останутся наедине и прояснят до конца ситуацию. Выяснят, кто есть кто.

- Я понял. То есть в ваших светлых головках возник гениальный план. Девственность Милославы – одно из условий брачного договора. Пережиток прошлого, как вы, молодежь, считаете и удивляетесь, почему старики на этом настаивают. А ничего, что Миле и двадцати нет? Или сейчас принято… во сколько там начинать половую жизнь?

- Глеб…

- Марк, заткнись! Нам с тобой ещё предстоит побеседовать тет-а-тет! А пока я продолжу, никто не возражает? – он сначала посмотрел на племенника, тот поморщившись, покачал головой. Потом девушка повторила его жест. – Отлично. Вы собрали денег, чтобы вручить их некому Артуру за то, чтобы он лишил тебя, Милослава Лебедева, девственности. Великолепно. Я бы, наверное, поаплодировал, если бы мне не хотелось вам обоим всыпать по первое число. Вы… - он сжал зубы с такой силой, что послышался скрежет. – Слов нет. Даже матерных. А этому вашему Артуру с хера ли такая сумма должна была обломиться? Ну-ка, Марк, проясни. Я пока не догоняю.

- Чтобы он смотался из города, - хмурясь, процедил Марк. – Отступные. Были бы разборки… Эта ночь должна была всплыть… Мы планировали, что я устрою скандал, начищу морду Артуру, оскорблюсь и… помолвка накроется.

Мила откинулась назад, снова закрыв лицо рукой.

В эти минуты Глебу её жалко не было.

- Чья идея?

Если сейчас Марк скажет, что его…

- Моя, - выдохнула она.

- Значит, так. Мила, сейчас ты идешь на кухню. Думаю, найдешь её, и готовишь нам кофе.

- Я хочу присутствовать…

- Марш. На. Кухню.

Он не повысил голоса, но хватило интонации. Милослава подорвалась, испуганная его моральным давлением. В её глазах заблестели слезы. Правильно, девочка, поплачь лучше сейчас. Твои слезы помогут тормознуть его, не сорваться на откровенный мат и промывку мозгов. Причем, физическую. Милу ему тоже хотелось… проучить.

За идею.

Вот тебе и домашняя девочка, растущая под присмотром.

В тихом омуте кто там водятся?

Оба мужчины молча наблюдали, как она поднимается, растерянно смотрит на Марка и уже после этого, опустив голову, выходит из комнаты. Глеб видел, как она задерживается в коридоре, недоуменно осматриваясь и решая, где именно находится кухня. По итогу направление она выбрала правильное.

Глеб не зря отправил её на кухню – это самая дальняя комната от гостиной. Их разговора она не услышит.

В нем продолжала клокотать злость. Опасная и требующая выхода. Сиюсекундно…