Трофей - Марина Кистяева (2020)

Мила сделала последний шаг, разделяющий их и в попытке успокоить пыл мужчины, положила руку ему на грудь.

- Он ничего мне не сделал бы. Только кричал.

Она задрала подбородок выше, ей было некомфортно разговаривать, глядя в шею Глеба.

Зато натолкнувшись на недобрый взгляд синих глаз, сразу же поняла всю опрометчивость своих споров и попыток сгладить обстановку. Ей бы помолчать. Но нет, сунулась на рожон. Темнота, идущая из глаз Алашеева, полностью дезориентировала. Мила хотела сделать шаг назад, опоздала на какие-то доли секунды, потому что Глеб накрыл её ладонь своей.

- Черт! Да у тебя руки ледяные! – рявкнул мужчина, да так, что ноги Милы окончательно подкосились. Как она не упала - оставалось вопросом.

- Не знаю, - зачем-то пробормотала она и снова потянула руку, намереваясь вернуть её себе.

Вторая попытка снова не удалась.

Зато Глеб поймал и другую её ладонь, соединил их вместе, заключил в свои руки, поднёс к лицу и начал дуть, согревая.

Теплое облачко касалось кожи, вызывая легкие мурашки. Мила не могла видеть себя со стороны, но она чувствовала, как распахиваются её глаза, превращаясь в два омута.

Что творит Алашеев? Это же… Это же…

Все мысли оборвались в голове, затерялись.

- Замерзла, глупенькая. Почему в машину к Кариму не села?

Его тон изменился до неузнаваемости. В нем появилась пугающая до колик теплота. Казалось бы, у Милы никоим образом от проявления человеческой заботы не должен был появиться страх, а внизу живота скрутить. Где Глеб Алашеев, про которого столько разговоров, и где сострадание, сопереживание? Почему-то сразу возникало ощущение, что и за проявление человечности с ним надо рассчитываться? Возможно, она накрутила себя до невероятных масштабов. Тахикардия тоже не добавляла уверенности и спокойствия.

- Надо было?

- Да. И по приезду дам тебе новый телефон со своим номером. Будешь звонить мне, а не Марку.

Его руки сжали её ладони чуть сильнее. Потянули ещё выше, и он коснулся их губами. Мила задрожала, задышала чаще. Несколько раз моргнула – это не наваждение? Реальность? То, что происходил в её комнате? С ней…

- Но…

- Перестань спорить, Принцесса.

Она облизнула пересохшие, искусанные губы. Она уже ранее пришла к выводу, что не время показывать характер. Да и есть ли он у неё – тоже спорный вопрос.

- Я… вещи соберу.

Пауза, взятая его прикосновениями, затягивалась. Мила не могла больше находиться вблизи с этим мужчиной, что одновременно продолжал подавлять её и вызывал жар вместе с давлением в груди. Из-за того, что произошла резкая температурная смена – с холода и дождя она попала в теплое помещение, соски напряглись и дерзко натянули халат. Мила даже легкое покалывание в них ощущала.

- Бери только самое необходимое. То, без чего ты не сможешь. Что любишь. Шмот… вещи и косметику купим.

Он не спеша разжал её ладони, и Мила поспешно спрятала их за спиной.

Её жест не укрылся от Глеба, и он предупреждающе покачал головой.

Мила не знала, куда отнести его предупреждение. Мысленно махнула на него рукой, развернулась и поспешила к гардеробной.

Собираться предстояло в компании мужчины. Невеселая перспектива.

Но выбора ей не предоставили.

ГЛАВА 11

Мила слушала спокойный голос Глеба, отдающего приказы, и пила горячий чай с лимоном. Заболеть не хотелось, но и унять дрожь, что продолжала её беспокоить, не получалось. Вроде бы и оделась тепло: джинсы и свитер, даже носки, и всё равно мерзла. Наверное, нервное.

Её жизнь взяла слишком крутые обороты, к которым Мила оказалась совершенно не готова.

Да и за отца она беспокоилась.

Ей удалось спросить у Марка, что они с ним сделали.

- Ничего, солнце. Сейчас приедет врач, прокапает его.

- А он дастся?

- Куда нахер денется.