— Ты мне веришь? — запрокинув лицо, она попыталась поймать его взгляд.

Без улыбки, Крейн подхватил ее на руки отнес на кровать. Там усадил себе на колени. Погладил по голове, как ребенка, и чуть дрогнувшим голосом произнес:

— Я слышал, у беременных бывают… странные фантазии. Не переживай, я никому не позволю тебя обидеть.

— Крейн! — она стукнула его по плечу. — Это не фантазии! Я говорю тебе правду. Я пришла из другого мира!

— Не важно.

Для него это действительно было неважным: откуда она пришла, как жила до него, с кем. Все это осталось в прошлом без надежды на восстановление.

По крайней мере, он на это надеялся.

Но один вопрос все же его волновал.

Он зарылся носом в ее волосы и шумно втянул в себя воздух. А потом глухо спросил:

— Ты жалеешь, что осталась со мной? Хочешь вернуться?

Отпрянув, Тая посмотрела ему в лицо.

— Нет! Конечно же, нет! — Она обхватила ладонями его щеки и заглянула в глаза. — У меня и в мыслях такого не было!

— Хорошо…

В его выдохе ей почудилось облегчение.

Подчиняясь рукам мужчины, она снова оказалась прижатой к его груди, но на этот раз не пыталась освободиться.

Крейн гладил ее по спине, машинально, о чем-то глубоко задумавшись. Тая чувствовала, как его большая ладонь скользит от ее затылка, между лопаток, по изгибу поясницы, а потом тем же путем возвращается назад, чтобы повторить весь маршрут заново. Прислонившись щекой к широкой груди дарга, девушка считала удары его сердца: сильные, уверенные, такие же, как ион сам. Ее собственное сердце вторило этому ритму.

Он молчал, и она молчала. Но окружавшая их тишина не была пустой. Странной, звенящей, наполненной недосказанностью и скрытыми страхами. Но не пустой. И Тае казалось кощунством заговорить и разрушить хрупкую нить, что связала их в тот момент.

Крейн первым заговорил. Тихо, натвердо, как человек, принявший важное решение.

— Твои кошмары… Я обещал принести амулет, чтобы они больше не беспокоили тебя.

Он раскрыл перед Таей ладонь, и девушка увидела каплевидный кулон из темно-зеленого камня, оправленный в серебро. К кулону прилагалась цепочка необычного плетения, а сам камень поблескивал так, будто в его глубине вспыхивали угасли золотистые искры. Почти такие же, как в глазах Крейна.

— Красиво, — выдохнула Тая, не скрывая восхищения. — Что это за камень?

— Обыкновенный малахит. Но заговорённый на крови тех, городился еще в Адуляре, до исхода драконов в мир людей. Там у нас было больше сил, больше магии. Носи его Ине снимай, он будет защищать тебя во сне.

— Ахтала? — она встрепенулась, услышав незнакомое слово.

— Это наша прародина.

— И что означает это название?

— Дом. — Крейн усмехнулся, но в его глазах плескалась тоска.

— А мой мир называется просто, Земля, — пробормотала Тая, проводя пальцем по камню, и ее сердце внезапно защемило.

Она вдруг подумала, что уже никогда не сможет вернуться назад. Не увидит город, в котором прожила всю свою жизнь, не сможет навестить родные могилки. У бабушки уже покосилась оградка, в этом году собирались подправить, подкрасить…

Прочь, прочь эти мысли! Теперь ее дом здесь, рядом с этим мужчиной. А могилки… Это всего лишь отчаянная попытка живых удержать рядом с собой мертвецов.

Отогнав непрошеные мысли, Тая улыбнулась:

— Ты мне поможешь?

Крейна не пришлось просить дважды. Нежным движением он отвел в сторону ее тяжелые волосы, обнажил шею и поцеловал трогательно выступающий позвонок. А потом скользнул губами к впадинке за ухом прикусил мочку.

— Та-а-маечка-а, — прошелестел протяжно и тихо.

И от этого шепота тело девушки наполнилось знакомым тягучим теплом.

Теплые пальцы прикоснулись к ее шее, легонько погладили вдоль ключиц. Прохладный камешек лег между грудей, холодя чувствительную кожу.