Убить Отца - Сандроне Дациери (2019)

Как вы можете заключить из настоящего отчета, история Пинны выглядела просто маниакальным бредом. Тем не менее, ожидая от него получения сведений, необходимых для поимки Белломо, я посчитал своим долгом провести дополнительные изыскания. Как я и предполагал, выяснилось, что на АЭС в Каорсо не происходило никаких серьезных аварий, за исключением случившейся в 1985 году незначительной утечки радиоактивной пыли, воздействию которой подверглись несколько сотрудников станции без всяких негативных последствий для здоровья. Если бы в последующие годы имели место другие инциденты, то информация о них, несомненно, стала бы достоянием общественности, поскольку в те времена так называемые антиядерщики тщательно следили за деятельностью всех атомных электростанций, что подтверждает тот факт, что ранее упомянутая утечка получила широкую огласку в прессе и даже послужила предметом парламентского расследования.

Что же касается военной службы Белломо, полученные мною данные не совпадали с рассказом Пинны. Запросив сведения в Министерстве обороны, я получил в ответ краткую записку, согласно которой Белломо был признан непригодным к несению службы. По этой причине, а также из опасения, что показания Пинны будут сочтены полностью недостоверными, я совершил недопустимый проступок, доложив господину магистрату лишь о последней части моих разговоров с Пинной, касавшейся адреса местонахождения Белломо в Париже, поскольку посчитал эти данные достаточно надежными. После этого я начал совместную с французскими силами правопорядка операцию, которая должна была привести к его аресту. Ввиду щекотливого характера дела, а также для того, чтобы защитить свой отдел в случае, если показания Пинны о Белломо окажутся плодом его фантазии, я доверил эту задачу моей самой способной сотруднице и заместителю Коломбе Каселли.

Однако вскоре моя уверенность в верности собственных суждений относительно соотношения фантазий и реальности в рассказанной мне Пинной истории была подорвана двумя печальными событиями. Первым из них был страшный исход операции по поимке Белломо, приведшей к кровопролитию, напоминать о котором излишне. Вторым стала смерть Пинны, который лишил себя жизни, повесившись в своем доме в тот же день, когда попытка ареста Белломо окончилась столь трагическим провалом.

В эти черные дни, ставшие для меня еще более злополучными в связи с кончиной моей жены, пока я с величайшей скорбью координировал работу собственного подразделения, во мне впервые зародился червь сомнения. Сколько бы я ни гнал его от себя, он лишь все больше точил мне душу. Надуманную гипотезу о мнимой утечке радиации я решительно отвергал, но начал задаваться вопросом: что, если воинская часть без знаков различия, в которой якобы служил Белломо, действительно существовала? В отличие от прочих небылиц Пинны, рассказ о встрече с Белломо был ярким и подробным, и все его детали казались совершенно разумными и связными. Но если это было так, следовательно, министерство скрывало правду в государственных интересах, которые, как ни грустно это признавать, до сих пор вынуждают его частично покрывать деятельность органов, занимающихся борьбой с терроризмом. Я спрашивал себя, не лежит ли на мне ответственность за произошедшее, ведь я, что называется, открыл ящик Пандоры, выпустив на свет божий военную тайну, которая успешно скрывалась многие годы и, возможно, была связана с операциями спецслужб по борьбе с последними из диверсантов, развернувших в семидесятые годы подрывную деятельность вокруг АЭС в Каорсо.

Мне казалось вполне вероятным, что ночная разгрузка склада, в которой участвовали Пинна и Белломо, объяснялась ликвидацией базы слежения и прослушивания, справедливо осуществляемой под покровом тайны. В свою очередь, неоднократно упоминавшийся мальчик, ставший жертвой этой деятельности, мог пострадать в результате сокрытия солдатами какого-либо инцидента, произошедшего во время службы воинской части, который солдаты могли утаить в том числе от вышестоящих офицеров.