Последний выстрел - Линвуд Баркли (2019)

– Вам надо выпить кофе. Без него нельзя есть лепешки. Вода уже закипает. – Внезапно Рут резким движением поднесла ладонь к губам, словно осознав, что совершила страшную ошибку. – Ой, хотя вообще-то ячменные лепешки лучше идут с чаем. Может, вам заварить чаю?

– Нет, лучше все-таки кофе. Это именно то, что нужно.

– Ну и хорошо. Я даже не знаю точно, есть ли в доме чай. Если в буфете и найдется несколько пакетиков, то они, наверно, лежат там добрых десять лет. А вы что, не любите чай?

– Да нет, дело не в этом. Затрудняюсь сказать. – Дакуорт откашлялся, раздумывая над тем, как перевести разговор с напитков на куда больше интересующие его темы. – Как поживает мистер Пирс? – спросил он, имея в виду не сына, а мужа Рут.

Лицо хозяйки вытянулось.

– Вы, похоже, ничего не знаете, – произнесла она упавшим голосом.

Дакуорт насторожился:

– Что случилось, миссис Пирс?

– Думаю, он просто не выдержал. Для него это было слишком. Сначала эти ужасные обвинения против Крэйга. Для Брэндона это был тяжелый удар. Для меня тоже, но он перенес это хуже, чем я. А потом еще кошмар, который начался, когда обвинения были сняты.

На этот раз Дакуорт был в курсе того, о чем говорила Рут.

Крэйга Пирса обвинили в том, что он совершил сексуальные действия в отношении одиннадцатилетней девочки, с которой познакомился в парке Промис-Фоллз. Это уже само по себе было более чем серьезно, но ситуацию усугубляло то, что девочка оказалась слабоумной. Однако как раз это обстоятельство позволило адвокату Крэйга добиться его оправдания на том основании, что пострадавшая была просто не в состоянии адекватно запомнить внешность мужчины, который затащил ее в кусты. Прокурор не смог доказать причастность Крэйга к преступлению, опираясь на ДНК-тест, и был вынужден снять обвинение.

Неясности и пробелы в доказательной базе в этом деле действительно могли быть истолкованы в пользу Пирса. Возможно, преступником действительно являлся кто-то другой. Вероятно, противоречивые показания девушки при процедуре опознания злодея в самом деле говорили о том, что Пирс был ни в чем не виноват. Но все его поведение после инцидента говорило об обратном. До совершения преступления, в котором его обвинили, он всегда носил волосы до плеч, но сразу же после обрезал их и на процедуре опознания предстал перед пострадавшей, стриженный «ежиком».

Однако самое главное состояло в том, что журналисты слышали, как после оглашения приговора суда Пирс негромко сказал, обращаясь к своему приятелю: «Пусть это будет мне уроком. Надо всегда выбирать для этого ненормальных».

Этих слов было недостаточно для того, чтобы повторно выдвинуть обвинения против Пирса, но более чем достаточно, дабы убедить всех и каждого в его виновности, причем не только в Промис-Фоллз, но и во всей округе. На несколько дней Крэйг Пирс стал самым ненавидимым и презираемым человеком в социальных сетях. Угрозы в его адрес поступали пачками – по электронной почте и по телефону. Крэйг решил, что ему следует спрятаться где-нибудь до тех пор, пока волна возмущения не спадет, а это заняло почти месяц.

Однако оказалось, что о Крэйге забыли не все.

– Моего мужа все это просто раздавило, – рассказывала между тем Рут. – Ему было так… стыдно. Брендон очень хотел верить в невиновность Крэйга, однако он знал… мы оба знали, что наш сын сделал то, в чем его обвиняли. Но он болен, понимаете? Вы знаете об этом? У него что-то не так с головой. Мы собирались его лечить.

– Так что насчет вашего мужа? – уточнил Дакуорт, не давая беседе уйти в сторону от обсуждаемой темы.