Лихорадка - Тесс Герритсен (2008)

К ее разочарованию, после четырех гудков включился автоответчик, заговоривший голосом его матери.

– Это доктор Эллиот. Сейчас я не могу ответить на ваш звонок, поэтому оставьте сообщение. Если у вас срочный вызов, свяжитесь со мной по пейджеру через оператора больницы Нокс, и я перезвоню вам, как только смогу.

Дождавшись звукового сигнала, Амелия выпалила:

– Доктор Эллиот, это Амелия Рейд. Ной не сбивал ту женщину! Он не мог этого сделать, потому что был со…

Дверь спальни распахнулась.

– Какого черта ты делаешь в моей комнате, маленькая сучка? – взревел Джек.

Амелия бросила трубку и с вызовом посмотрела на отчима.

– Проси прощения, – велел Джек.

– За что?

– За то, что нагрубила мне, черт побери!

– Ты имеешь в виду за «отвали, мать твою»?

Он отвесил ей такую пощечину, что у нее искры посыпались из глаз. Она прижала руку к горящей щеке, но не отвела взгляда. И пока она в упор смотрела на Джека, в ней как будто зарождалась невиданная силища. Когда он снова поднял руку, чтобы ударить ее, она даже не моргнула. Она продолжала смотреть на него; ее взгляд красноречиво предупреждал о том, что, если он ударит еще раз, то очень, очень пожалеет об этом.

Он медленно опустил руку, так и не осмелившись нанести удар. Он даже не попытался остановить ее, когда девочка вышла из спальни и направилась в свою комнату. Он не двинулся с места и после того, как она громко хлопнула своей дверью.

Клэр и Макс Татуайлер стояли у стола Линкольна и даже не собирались уходить. Они пришли в полицейский участок вместе, и сейчас Макс, достав из своего портфеля топографическую карту, под удивленным взглядом Линкольна раскладывал ее на столе.

– Что я должен здесь увидеть? – спросил Линкольн.

– Это объяснение болезни моего сына. И всего, что творится в этом городе, – настойчиво произнесла Клэр. – Ной нуждается в госпитализации. Вы просто обязаны освободить его из-под стражи.

Линкольн нехотя поднял на нее взгляд. Всего двенадцать часов назад они были любовниками. А теперь он с трудом заставлял себя смотреть на нее.

– Он не показался мне больным, Клэр. Кстати, сегодня утром он бегал быстрее нас.

– Болезнь поражает мозг. Это паразит Taenia solium, и при первичной инфекции он может вызывать изменения в психике. Если Ной инфицирован, его нужно лечить. Taenia solium может стать причиной воспаления мозга и менингита. Именно эти симптомы я замечала у него последние несколько дней. Раздражительность, ярость. Если его не поместить в больницу, если у него в мозге образуется киста и потом прорвется… – Она запнулась, пытаясь сдержать слезы. – Пожалуйста, – прошептала она. – Я не хочу потерять сына.

– На самом деле, – вмешался Макс, – мальчик не отвечает за свои поступки. Так же, как и остальные дети.

– Но как к детям попал этот паразит? – поинтересовался Линкольн.

– От Уоррена Эмерсона, – объяснила Клэр. – Патоморфолог из Медицинского центра восточного Мэна почти уверен в том, что поражение его мозга было вызвано Taenia solium, свиным цепнем. Вероятно, Эмерсон годами болел. И был носителем инфекции.

– А вот как от него заразились дети, – сказал Макс. Он разгладил карту местности, разложенную на столе. – Эту теорию выдвинула Клэр. Вот нижняя часть реки Мигоки. Здесь видны и возвышения дна русла, и схема заводнения, и даже ее подземные части.

– И о чем это говорит?

– Смотрите сюда. – Макс ткнул пальцем в карту. – Это примерное расположение фермы Уоррена Эмерсона, в полутора километрах от озера вверх по течению. Возвышение шестьдесят метров. Река Мигоки протекает по его владениям, в непосредственной близости от выгребной ямы. Возможно, канализационная система у него совсем старая. – Макс посмотрел на Линкольна. – Вам понятно значение факта местонахождения фермы?

– Вы имеете в виду загрязнение реки?