Егерь - Даниэль Рэй (2021)

Зафир застрял на этих губах. Она сделала глоток и прилипла ими к чашке, будто целуя хрупкий край. Пространство вокруг исказилось, краски мира померкли. Остались только он и она. Его Тьма и ее Свет. Зафир никогда не умел воздействовать на чужие оболочки. Этот дар ему не подвластен. Роден считает по-другому. А он молчит, не желая признавать то, с чем она вряд ли согласиться. Он проскочил во времени вместе с Роден и помнил все, в отличие от Учителя, который только заподозрил неладное. Этому явлению было объяснение. Объяснение настолько простое, что Роден, услышав его, разобрал бы смех. «Такие дети не рождаются случайно. Они появляются в эпоху Перемен как орудие возмездия». Ромери взял с него слово беречь и защищать ее. Выходит, он догадался раньше Зафира? Распознал дар раньше самих учеников, как и положено Учителю?

Зафир протянул руку во Тьме, окружающей его, чтобы прикоснуться к коже щеки Роден, подсвеченной сотнями огоньков изнутри. Никогда он не видел ничего более прекрасного, чем это! Зверь внутри проснулся и открыл глаза. Он может напасть на нее. Может сделать с ней все, что угодно. Зафир почувствовал дрожь внутри. Его похоть неуправляема. Она не подконтрольна ему. Пальцы коснулись светящейся кожи. Внутри как будто что-то отпустило. Нет, он не нападет. Кажется, зверь проснулся только для того, чтобы подставить морду к Свету в надежде, что Свет приласкает его.

– Осторожно!!! – крик Стефана откуда-то издалека.

Голова Роден дернулась в сторону, кружка выскользнула из пальцев. Будто в замедленной съемке, он наблюдал, как ее тело летит в сторону шкафчиков со стеклом, как кофе выплескивается из чашки, как трескается фарфор и рассыпается на куски от той силы, которая обрушилась на него. Зафир успел схватить ее за плечо и рвануть на себя. Она ударилась о его грудь и вместе с ним полетела куда-то назад. Дыхание перехватило, боль отразилась во всем теле, заставляя мышцы в судороге сжаться. Они рухнули на пол. Сначала Зафир, а на него Роден. Шкафчики с посудой разнесло в щепки и осколки стали разлетаться по сторонам. Тело Роден засветилось. Этот свет залил все вокруг. Сердце Зафира остановилось. Он почувствовал это. Ощутил, как вопреки всем законам мироздания, он не растворяется в этом потоке энергии, а продолжает существовать. Глухой удар в груди и все стало возвращаться назад. Его вместе с Роден подняло в воздух, его рука оторвалась от ее плеча, осколки кружки собирались воедино, кофе вливался в нее. Роден прижалась губами к кружке. Все вернулось на круги своя. Пространство. Время. Кухня.

– Осторожно!!! – закричал Стефан.

Зафир поднял руку и ответил брату той же монетой. Хлопок. Удар Стефана разошелся рябью по воздуху.

– Она… – еле ворочая языком произнес Стефан. – Она…

– Еще раз поднимешь на нее руку, – не скрывая злобы ответил Зафир, – и я отвечу тебе так, как умею отвечать!

– Она же… – Стефан отпрянул назад, увидев во взгляде Зафира настоящую угрозу. – Питается тобой…

– И ты это увидел?

– Я это почувствовал! – закричал Стефан. – Она тянет из тебя и всего, что ее окружает, энергию!

– Не переживай, Император, – Роден прищурилась. – На тебя покушаться не стану.

– Я тебя не боюсь! А вот он, – Стефан указал на брата, – почему ты… – он перевел взгляд на Зафира, – почему ты позволяешь ей это?

– Это мое дело, не твое, – отрезал Зафир.

– Она опасна!

– Роден не причинит мне вреда до тех пор, пока я не причиню вред ей.

– Моя Тьма многих пугает, Император, – ответила Роден и поставила кружку на столешницу. – Это Тьма, которая способна изувечить или убить, – Роден достала елотку и прикурила. – Те, кто лицезреют, считают меня исчадием ада. Возможно, так оно и есть. Твой брат прав, – она взглянула на Зафира, – ты должен быть осторожен с моей Тьмой.

– Ты ее видишь? – не унимался Стефан.

– Нет. Лицезрением я не обладаю. Зато ее видит Темный, – Роден сбросила пепел, спокойно глядя на побледневшего Стефана.