Его ледяное сердце - Алёна Борисова

Вхожу в дом и прислоняюсь спиной к двери. Только не плакать, всё хорошо. До вечера занимаю себя работой по дому, учебой, уходом за собой. Когда часы показывают далеко за полночь, засыпаю беспокойным сном.

Утро снова не бодрое, что уже входит в привычку. Привожу себя в порядок на автомате, завтракаю и только потом замечаю, что обуви Тахира нет. Он не ночевал дома.

Только собираюсь подняться к себе за сумкой, как входная дверь открывается и на пороге появляется папа.

— Папа? — округляю на него глаза.

— Привет, принцесса. — раскрывает руки для объятий. Бегу к нему, вдыхая родной запах. Но в этот раз вместо его парфюма чувствую женские сладкие духи. — Что-то не так? — спрашивает, замечая моё скорченное лицо.

— У твоей командировке слишком приторные духи. — произношу с обидой и ухожу к себе. Беру сумку и тихонько выхожу на улицу.

— Мирослава Олеговна, вас увезти? — спрашивает папин водитель.

— Здравствуйте, Григорий Павлович! Нет, спасибо. Такси уже до конца недели оплачено.

Дожидаюсь машину и направляюсь на учебу. День проходит как обычно и уже после обеда я снова вхожу в родные стены.

Моё настроение последнее время меня пугает. Я всегда была жизнерадостной девочкой, которая не знала, что такое депрессия или одиночество среди родных и близких. Сейчас я напоминаю себе зомби, которое хочет полной тишины и спокойствия.

Подруги всегда говорили, что когда влюбляешься, в животе порхают бабочки. Почему тогда у меня их нет, но есть апатия и раздражение ко всему окружающему?

Глава 8

Вечером, когда папа позвал меня на ужин, чувствовала слабость во всем теле. Голова раскалывалась, тошнило, морозило.

В таком состоянии спустилась на кухню. Тахир с папой что-то громко обсуждали, но я не могла разобрать их слов. Молча села за стол и старалась взбодриться, но ничего не выходило.

— Мир, ты в порядке? — слышу голос Тахира рядом. Киваю головой, продолжая ковыряться в тарелке.

— Милая, если ты так расстроилась из-за того, что учуяла женские духи, то не переживай. Просто моё пальто висело рядом с женским, пропита… — дальше теряю смысл его слов, потому что мой лоб накрывает мужская ладонь.

— Да она вся горячая. — слышу голос Тахира. — Мира, тебе нужно в кровать и измерить температуру.

— Не могу. — говорю тихо, прикрывая слезящиеся глаза.

— Олег, я отнесу ее в комнату, а ты принеси градусник. Я заразил, я и буду лечить.

В следующую секунду почувствовала, как меня взяли на руки и куда-то понесли. Немного погодя в нос вбивается уже знакомый аромат мужского парфюма.

— Не уходи, пожалуйста. — бормочу невнятно. — Побудь со мной, ты так вкусно пахнешь.

— Не уйду, не переживай.

— А можно мне ещё и спать с тобой лечь, м?

— Ты бредишь. — констатирует факт и усмехается. — Если ты ляжешь со мной спать, боюсь я не усну.

Тахир аккуратно кладет меня на кровать, тут же слышу папин голос, затем чувствую градусник под мышкой. Дальше были провалы в сознании. Папины ругательства, скорая помощь, доктора, укол и кажется поцелуй Тахира.

Проснулась ночью от жажды. Было жарко, вся одежда промокла насквозь, в комнате было темно. Еле как села на кровати, включила ночник и сидя стянула с себя одежду. Натянула длинную папину футболку, сверху халат и залпом осушила пол бутылки воды, что всегда стоит у меня на тумбочке.

Желудок требовал хоть немного еды, поэтому пришлось набраться сил и пойти на кухню. В гостиной горел ночник, шёл телевизор, но никого не было.

Папа сидел на кухне с бокалом кофе. Увидев меня тут же соскочил с места.

— Мира, ты как?

— Хорошо. Слабость немного в теле.

— Ты меня так напугала.

— Чем?

— Да ты начала сознание терять за столом. У тебя температура была сорок.

— Скорая была?

— Да, ты помнишь?

— Нет, чую. — я потерла ягодицу, ощущая, что укол поставили не один.