Отдай моего сына - Виктория Вишневская (2021)

— Пятьсот тысяч. Рублей, если что. Но я передумала. Прости, что пришла. Поняла, что всё это глупости и вообще…

Мнётся на месте, платок в руках сжимает и носом опять шмыгает.

Смотрится это… Мило.

— Я пойду, да, — повторяет как болванчик. В сторону идёт, но я опять за руку её хватаю. Стараюсь не сильно сжимать, чтобы нежную кожу и хрупкую руку не травмировать.

— Я дам тебе денег, — сам не понимаю, что говорю. Не вижу смысла, выгоды. Но думаю, раз она в таком состоянии, ей мега-хреново. — Но не просто так.

Она поднимает полный надежды взгляд.

Полный надежды и страха.

— О чём ты там думаешь? — сразу догадываюсь. — Я не трогаю беременных женщин. К тому же жену своего брата.

Хотя очень хочу.

Да не будь она беременна — я давно бы взял её на этом столе.

Но чужой ребёнок в чувства приводит.

— И что ты хочешь?

Я усмехаюсь.

Много чего хочу.

— Обговорим потом.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я совершенно не знаю, что с ней делать. Но пусть будет так. Обязательно что-нибудь придумаю.

— Оставь мне номер счёта.

В её глазах появляется благодарность. И я, чёрт, от этого расслабляюсь. И поцеловать её хочу. Впиться в эти розовые губы. Как же я их хочу, до одури.

— Спасибо, — хватает меня за ладонь. Радуется как маленький наивный ребёнок. — Я правда очень тебе благодарна, ты не представляешь как…

Неожиданно прерывается. Кривится, хватается за живот.

— Аврора?

Миловидное лицо меняется. От одного болезненного стона органы внутри все скручиваются. А сердце словно под прессом сдавливает.

— Мне…

Она сгибается, начинает падать. Вовремя хватаю её и аккуратно опускаю, слыша тяжёлое дыхание.

Присаживаюсь рядом, достаю телефон, чтобы вызвать скорую.

Я роды никогда не видел, участия не принимал. Но точно знаю, что при них роженица отключаться не должна.

— Аврора? — тормошу её за плечо. Девчонка не отвечает.

Глава 10

Сквозь сон слышу поганое пиликанье аппарата. Разбираю тихие голоса. И громкий крик.

— Что с ней? — отдалённый, но обеспокоенный голос узнаётся сразу же. Несмотря на странную дымку в голове. Касим хоть и волнуется, но явно не из-за меня.

— Всё нормально, — говорит явно кто-то незнакомый. Странно… Я же с Валидом была. — Её состояние стабилизируется, в ближайшее время должна очнуться.

Я пытаюсь открыть глаза, и получается с трудом. Вижу белый потолок. А в нос ударяет запах медикаментов и больницы.

Так, значит, я в палате.

— Аврора? — слышу тревогу. Маленькую такую, застланную безразличием. И опять меня не подводит моя интуиция. Рядом стоит мужчина с жутко обворожительными и тёмными глазами. А что это в них? Беспокойство? Я не верю.

— Аврора! — муж запинается. В один момент мне кажется, что он даже затаил дыхание. Подбегает ко мне, и я чувствую хватку на ладони. — Как ты себя чувствуешь, нормально?

Я только и могу кивнуть. Голова немного кружится.

— Доктор, что с ребёнком, ему не угрожает опасность?

— Всё в порядке. На данный момент. Но…

Чувствую, как Касим от нервов сжимает мою руку. А голос доктора становится таким серьёзным, сердитым, что даже я напрягаюсь и хлопаю наконец ресницами, окончательно просыпаясь.

Неужели с малышом что-то не так?

— Успокаивать вас не буду. Мне нужно немного переговорить с пациенткой.

Он кидает взгляд на меня.

— Дорогая, скажите, вас мучают боли? Может, есть выделения? Как питаетесь? Есть поводы для стресса? Вариантов потери сознания, а также резких болей, очень много, и мне надо знать точно.

— Я, — сглатываю. Без понятия вообще. — Сегодня очень сильно перенервничала.

Наверное, из-за этого и появилась эта режущая боль, а потом… я отключилась.