Надежда умирает последней - Тесс Герритсен (2011)

«Западня! – подумала она. – Господи, я в западне!» Она в отчаянии закричала, но рев кондиционера заглушил ее крик. Человек с ножом в руке уже миновал половину решетки. Она сжала в руках нож и отступила к самому краю крыши. Ей оставалось одно из двух: прыгнуть с четвертого этажа на асфальт или пойти врукопашную на профессионального убийцу. И то и другое было обречено на провал. Сжимая в руках нож, она припала к земле и приготовилась защищаться, резать, царапать, что угодно, только бы выжить.

И тут ночную тишину прорезал выстрел.

Вилли в оцепенении смотрела, как ее палач схватился за живот и перевел ошеломленный взгляд на окровавленную руку. Затем он, словно марионетка, у которой перерезали лески, рухнул как подкошенный. Мертвое тело всем весом навалилось на решетку, и Вилли, вся сжавшись, закрыла глаза. Хотя она и не видела, как провалилось тело, но слышала страшный скрежет металла, ощутила содрогание застревающих лопастей вентилятора. Она упала на колени, и ее вырвало прямо в темную пропасть двора.

Когда наконец вентилятор заработал по-прежнему, она заставила себя посмотреть вокруг. Второго убийцы простыл след. На противоположной стороне гостиницы, на галерее одного с ней этажа, что-то блеснуло. Это оказался ствол опускаемого пистолета. Детское лицо смотрело на нее поверх перил. Она с трудом подыскивала объяснение происшедшему: почему там стоял этот мальчик и зачем он только что спас ей жизнь? Пошатываясь, она встала на ноги и прошептала:

– Оливер?

Мальчик не сказал ни слова, только приложил указательный палец к губам и, словно привидение, растворился в темноте. Сквозь туман в голове она услышала крик и топот приближающихся шагов.

– Вилли, ты в порядке?

Она обернулась и увидела Гая, в его голосе ясно слышалась паника.

– Не двигайся! Я сейчас тебя вытащу!

– Нет! – закричала она в ответ. – Решетка… она сломана!

Он оглядел крутящиеся лопасти, затем посмотрел вокруг и, заметив рабочую стремянку, стоящую у разбитого окна, поднес ее к перилам, перетащил через них и перекинул поверх сломанной решетки. Затем сам заполз на перекинутую лестницу и, осторожно встав на одну из перекладин, протянул Вилли руку.

– Ну вот, – сказал он. – Поставь левую ногу на лестницу и возьми меня за руку. Я не дам тебе упасть, клянусь тебе! Ну давай же, крошка, всего-то делов – взять меня за руку.

Она не могла смотреть вниз, на лопасти, и поэтому глядела прямо перед собой, на лицо Гая, напряженное и блестящее от пота. Вот он, рядом с ней, протягивает ей руку! В этот момент осознала наверняка, что он не даст ей сгинуть, что подхватит ее, что она может вверить ему свою жизнь.

Она глубоко вздохнула для храбрости и сделала, наконец, шаг над крутящимися ножами пропеллера. В тот же самый миг его пальцы надежно сомкнулись вокруг ее предплечья. Вдруг она пошатнулась, но твердая хватка Гая удержала ее. Медленно, отрывистыми движениями она добралась до ступеньки, на которой балансировал Гай.

– Держу! – крикнул он, хватая ее и перенося через губительный отрезок в сторону загородки, легко перекинул ее на ту сторону и упал сам рядом с ней, продолжая держать ее в своих надежных объятиях. – Все хорошо, – бормотал он, уткнувшись в ее волосы, – все позади…

Тут только, ощущая телом биение его сердца, она осознала, насколько он перепугался за нее.

Ее так трясло, что она вряд ли смогла бы подняться на ноги, но какое это имело значение? Она знала, что те руки, которые ее теперь держали, не подведут. Они оба вздрогнули, когда раздалась резкая команда по-вьетнамски, и зеваки, собравшиеся вокруг них, тут же расступились, уступая дорогу полицейскому. Вилли зажмурилась, когда в глаза ей направили ослепительный пучок света, затем фонарь навели на пропеллер кондиционера. Ужас вырвался из глоток наблюдателей.

– Мой боже, – услышала Вилли шепот Доджа Гамильтона, – что же это за мясобойня такая?