Выслушай меня - Сабин Дюран (2020)

День на работе выдался просто сумасшедший. Впрочем, не хочу, чтобы это выглядело, как жалоба. Так и должно быть, если хочешь зарабатывать хоть какие-то деньги. У нас в «Хэуик Николсон» работает всего одиннадцать человек. Поскольку кризисный менеджмент – наш бизнес, вполне можно сказать, что если мы не выкладываемся на все сто, то мы плохо делаем свою работу, так что количество наших клиентов продолжало расти. В идеале нам следовало бы базироваться в Шортдитче или в Уэст-Энде, так сказать, поближе к потенциальным клиентам, но наш офис находился на небольшой улочке в районе Виктория. Арендованное нами здание когда-то было магазином, но в 1960 году его реконструировали, сотворив из него довольно безликий офис с так называемой свободной (а на самом деле хаотичной) планировкой, такой же невзрачный, как и само здание снаружи. Исключение составляла, пожалуй, лишь находящаяся на цокольном этаже стойка секретаря, украшенная стеблями бамбука в японских лакированных горшочках и фотографиями морских волн. Над стойкой на стене был укреплен телевизор, который 24 часа в сутки транслировал передачи американского канала Си-эн-эн. Имелись в приемной и традиционные стол и стул, но роль секретаря у нас выполнял звонок – чтобы вызвать кого-нибудь из сотрудников, нужно было на него нажать. Как говорится, главное – пустить пыль в глаза.

В то утро понедельника мой партнер Джефф присел на край стола, за которым я лихорадочно разбирал электронную почту. Он был на семь лет старше меня, низкорослый, всегда сильно потел и лоснился, но делал вид, что его это нисколько не беспокоит. В тот день он выглядел исключительно нарядным: чисто выбритый, в красных носках под полосатыми брюками и в новой белоснежной рубашке.

– Ты сегодня поздно, – сказал он, чуть отклонившись назад и приветственно махнув рукой через всю комнату Эмме, самой молодой из помощников менеджеров, симпатичной блондинке.

– Поезда паршиво ходили.

– Надо было ехать на машине. Ты все еще ездишь на том женском фиатике? Когда ты, наконец, купишь себе нормальную мужскую машину? Что-нибудь более статусное, более харизматичное?

– Когда мы будем больше зарабатывать, приятель.

– У тебя отпуск прошел нормально? Осуществил мечты своего детства?

В этот момент Гейл, моя ассистентка, пригласила нас на еженедельное совещание, после которого я какое-то время был занят обсуждением с Эммой недостающих данных о нашем присутствии в социальных медиа. Так что у меня не было шансов ответить на вопрос Джеффа, пока мы не уселись в такси и не поехали в ресторан «Уолсли», где у нас должен был состояться ланч с клиентами. Я быстро изложил Джеффу список моих основных проблем и прегрешений, включая почти патологическую неспособность присматривать за сыном, и также то, что в душе у Тессы росло раздражение на меня.

Джефф, с самодовольным видом откинувшись на спинку сиденья, вполне ожидаемо заявил следующее:

– Любая семья – это мучение. Бесконечное соревнование. Каждый супруг постоянно пытается доказать другому, что именно ему приходится хуже. Это что-то вроде гонки на выживание. Главное – продержаться до того момента, когда ребенку исполнится восемнадцать лет.

– То-то я заметил, что ты сошел с дистанции раньше времени.

Джефф и Линда развелись пять лет назад – вскоре после того, как она обнаружила в их стиральной машине чужое женское белье.

– Это другое. – Мы подъехали к ресторану, и Джефф наклонился вперед, чтобы расплатиться с таксистом. – Вы с Тессой – особая история. В доказательство своей правоты он выпятил губы – вероятно, подражая Дженнифер Энистон в рекламе «Л’Ореаль».