Не забывать никогда - Мишель Бюсси (2017)

Территориальная бригада коммуны Этрета,

Департамент Приморская Сена

Лейтенанта Б. Донадье

Господин Кальметт,

Отвечая на ваше письмо от 10 августа 2014 года относительно идентификации останков Альбера, Бернара и Сезара, найденных на пляже в Ипоре 12 июля 2014 года, и выраженное вами беспокойство по поводу «недостающей детали пазла», хочу вам сообщить. Берцовая кость неизвестного, условно названного Сезаром, не потеряна ни вашими, ни моими сотрудниками, равно как и не унесена в море после обрушения скалы.

Мы сопоставили описание останков Сезара с Джамалом Салауи, одним из главных свидетелей в деле Аврил–Камю, молодым человеком, которого одно время подозревали в том, что он является насильником и убийцей обеих девушек. Вы легко поймете ход нашей мысли. Джамал Салауи — инвалид: нижнюю часть левой ноги, начиная от колена, ему заменял протез. Молодой человек исчез полгода назад, сразу после закрытия дела Аврил–Камю. Исчез без видимых причин. Впрочем, никто не пытался объяснить его исчезновение.

Бесспорно, ваше открытие требует возобновить расследование, ибо очевидно, что Джамал Салауи убит и причина убийства неизвестна.

Но если говорить откровенно, то, имея лишь скелет и никаких других улик, мы не уверены в результатах расследования; вряд ли они изменят выводы, сделанные по делу Аврил–Камю. Невозможно предъявить обвинение в отравлении двойному насильнику Фредерику Мескилеку, убитому на островах Сен-Маркуф за три дня до исчезновения Джамала Салауи. По нашему мнению, ни один из оставшихся в живых участников этой драмы не вызывает подозрений. Кто бы ни был субъект, отравивший троих мужчин, чьи останки мы обнаружили, он действовал аккуратно, педантично и осторожно.

Все же мы возобновили следствие по делу об исчезновении Джамала Салауи; в свое время его вела жандармерия Фекана совместно с региональным отделением судебной полиции (РОСП) Руана. В Ла-Курнев мы опросили всех, кто знал Салауи, включая дальних родственников и знакомых, а также главных участников дела Аврил–Камю, членов бывшего общества «Красная нить» и коллег Салауи из клиники терапии «Сент-Антуан». Никто ничего не мог сказать. Джамал Салауи был замкнутым, сосредоточенным на собственных переживаниях; его внутренний мир был закрыт для других; он жил, словно окруженный прочной защитной оболочкой, и мало кому позволял под нее проникнуть. Его непосредственный начальник Жером Пинелли сказал, что Салауи был подвержен приступам депрессии. От депрессии к попытке отравиться мускарином и прыгнуть в расщелину, чтобы на дне ее составить компанию трупам двух других мужчин, скончавшихся от того же алкалоида несколько лет назад, всего один шаг, и мои сотрудники в основном с этим согласились.

Когда мы покидали клинику «Сент-Антуан», намереваясь окончательно закрыть дело, неожиданно появился еще один свидетель. Молоденькая девушка, пациентка клиники. Она вопила на весь коридор, что непременно хочет «поговорить с фликами», но воспитатели, привыкшие к ее скандалам, на время нашего визита заперли ее в комнате.

Мы уже садились в машину, когда из окна своей комнаты на четвертом этаже она сумела до нас докричаться. Девочке пятнадцать лет, она находится в клинике с понедельника по пятницу, ее двадцать четыре часа в сутки лечат транквилизаторами. В истории болезни говорится, что она психологически нестабильна и страдает серьезными сексуальными расстройствами, причины которых кроются в ее детстве. Как нам сказали, это классический случай для таких клиник, как клиника терапии «Сент-Антуан». Офели была влюблена в Джамала Салауи, и его не раз приходилось призывать к порядку, чтобы он не переходил известные границы в общении с этой девушкой и не мешал работе специалистов. Во всяком случае, показания Офели Пароди — так зовут подростка — не представлялись нам заслуживающими доверия.