Не забывать никогда - Мишель Бюсси (2017)

Прежде чем я нашел ванную, мне пришлось поплутать в лабиринте коридоров, бесчисленных крошечных комнатенок и соединявших их лестниц, опутавших все три этажа. Мартен Денен, научный руководитель Моны, наверняка нечасто посещал свое загородное владение. Тем не менее дом содержался в образцовом порядке. Садовник стриг газон и безупречно подрезал заросли роз, помощница по хозяйству, ценившаяся наверняка на вес золота, изгоняла колонии пауков и надраивала витражи, обрамлявшие каждое окно на верхнем этаже.

Вилла образцового содержания… но пустая.

Именно этот контраст и поразил меня, когда я извивался перед огромным зеркалом в позолоченной раме, пытаясь стянуть с искусственной ноги промокшую штанину джинсов. Протез стукнул по голубой фаянсовой плитке из Делфта. Эхо, прокатившееся по тысяче и одной комнате пустой виллы, похоже, разбудило призраков и фантомов.

Шум водной струи заглушил шорохи поместья. Я стоял в душе на одной ноге.

Туалет, облицованный плиткой цвета розового фламинго! Определение должно понравиться Моне.

Закрыв глаза, я представил себе убранство виллы Орсен. Мартен Денен законсервировал свой дом. Слово найдено точно. Законсервировал. Прибывая сюда после долгих месяцев отсутствия, он находил его в прежнем виде.

Видимость жизни.

Цветы на камине и у изголовий. Искусственные.

На столе в кухне корзина с фруктами. Великолепная имитация. Этажерки в коридорах, где в беспорядке навалены карманные издания, иллюстрированные журналы и забытые с незапамятных времен коробки с салонными играми.

Наслаждаясь горячей водой, стекавшей по моему обнаженному телу, я думал о странной обстановке этого дома с привидениями, о его совершенно нереальной атмосфере, словно воссозданной воображением писателя-романтика…

Как, впрочем, и сама Мона…

Появившаяся ниоткуда исследовательница из Национального центра научных исследований.

Энергичная. Хорошенькая. Ни на кого не похожая, бесстыдная.

Словно выпорхнула из головы какого-нибудь писателя… или из моей головы, из головы холостяка в поисках любви.

Я поднял голову и усилил напор воды.

Нет, при здравом размышлении вторая версия не выдерживала критики! Мона обаятельна до безумия, но если бы меня попросили составить портрет идеальной женщины, это не был бы портрет Моны.

И, словно по волшебству, под горячим водопадом душа перед взором моим проплыло бледное лицо Магали Варрон.

«Будь как дома».

Я закрепил протез и натянул махровый кремовый халат, висевший на вешалке. Настоящий Calvin Klein. Я не решался позвонить Моне. Мне нельзя забывать об осторожности. Вполне возможно, полиция уже установила ее связь со мной. Я знал, что она не выдаст мое убежище, но ее могли заподозрить, проследить за ней…

Эту мысль я изгнал. А чтобы не думать о том, что у меня нет никакого плана, кроме того, что надо стремиться вперед, я снова затерялся в череде пустых комнат. Выиграть время. Больше ни единой идеи, как доказать свою невиновность.

Через полчаса я уже более или менее ориентировался в здешнем причудливом лабиринте. Побывал во всех комнатах, за исключением погребов, которые наверняка столь же обширны, как сама вилла. В гостиной на кованой этажерке выстроились медного цвета бутылки.

«Будь как дома».

Я налил себе кальвадосу. Кальвадос «Булар». На этикетке стоит «без возраста».

Как и дом.

Стоило мне сделать глоток, как в горле вспыхнул пожар. Мой кашель разбился о стены, беззвучно отскочил, а затем с сухим дробным стуком удалился на верхние этажи, словно пугливый стучащий дух, дерзко потревоженный каким-то наглецом. Напрасно я рылся в памяти, дошел до раннего детства в Ла-Курнев и череды жилищ, от угла с кроватью до пятикомнатной квартиры, где мне довелось жить по мере увеличения семейства… Нет, никогда в жизни нога моя не ступала в такой просторный дом.

Мне даже стало страшновато.