Не забывать никогда - Мишель Бюсси (2017)

— Итак, мы знаем, что Магали Варрон усиленно подражала Моргане Аврил. Спустя десять лет. Те же школы, те же увлечения, та же профессия… Даже смерть та же. Потрясающая мимикрия. Не удивительно, что она стремилась походить на нее и внешне.

— Это больше чем сходство, Мона! Это она!

— Больше чем сходство? Что ты этим хочешь сказать?

Мона завелась. Я начинал понимать, почему она считалась идеальным исследователем: она могла найти правдоподобное объяснение любого парадокса.

— Даже не зная друг друга, Магали и Моргана могли оказаться родственницами. Ты говорил, Моргана родилась в результате ЭКО, сделанного в Бельгии? Спустя десять лет Магали могла родиться от того же биологического отца. После убийства она увидела фото Морганы, когда его показали по телевизору. Задалась вопросом, откуда такое сходство, расспрашивала, обнаружила, что у них один отец, это травмировало ее психику…

— Настолько, что заставило инсценировать насилие и удушение, а затем броситься с обрыва…

— Почему бы и нет? Я ищу, Джамал, ищу, как и ты, рациональные объяснения.

— В этой истории нет ничего рационального…

В комнате повисло тяжелое молчание. Мы ощущали себя двумя сторожами на маяке, которых гроза отрезала от остального мира.

— Ничего рационального, — повторил я. — Почему, к примеру, твой научный руководитель, который приезжает сюда едва ли раз в год, посвятил столько времени сбору вырезок из местной газеты?

— В 2004 году он писал обоснование, необходимое для занятия руководящей должности. Работа на несколько сотен страниц. Необходимое условие для получения места профессора в университете. У него было направление от Национального центра научных исследований. Год без чтения лекций. Он провел здесь несколько месяцев, разговаривая только с галькой, микроскопом и текстовым редактором. Надо полагать, иногда ему становилось скучно. И он увлекся этим делом, ведь все произошло всего в нескольких километрах от его эрмитажа. Увлекся, как и все здешние жители.

Как и все здешние жители.

Снова у Моны на все готов ответ!

Мне казалось, что она отвечает мне хорошо заученный урок.

— Странно однако! Каждый раз, когда некий исследователь приезжает в Ипор собирать галечник, юная девушка совершает самоубийство!

Еще не произнеся свою реплику до конца, я уже пожалел о ней. Мона не удосужилась мне ответить. Она взбила волосы, поставила в шкаф книгу Мориса Леблана, завязала халат на талии.

Спокойная. Естественная.

— Я иду одеваться, Джамал. Сейчас три часа утра. Я должна вернуться в «Сирену». Жандармы наверняка захотят меня расспросить о вчерашнем вечере, о нашем ужине тет-а-тет, об одной комнате на двоих, о позднем пробуждении. Мне придется сказать им, что ты был моим дружком всего на один вечер и со своими замысловатыми историями показался мне настоящим параноиком. И, Бог свидетель, у меня нет ни малейших соображений, где бы ты мог находиться.

— Я верю тебе, Мона. Ты очень хорошо умеешь рассказывать истории.

Я не знал, что еще сказать. Мое безудержное воображение, которое привлекло ее ко мне, куда-то испарилось. Я смотрел, как она спускается по лестнице.

Она в последний раз обернулась ко мне.

— Еще одно техническое уточнение, Джамал. Наша команда исследователей каждый год собирает галечник в Ипоре. С тех пор как существует наша лаборатория. А если говорить точно, то уже двадцать три года.

Она исчезла, оставив меня одного сторожить маяк.

Она приняла меня за безумца. А за кого иначе?

Я наблюдал, как «фиат-500» Моны выехал на усыпанную гравием аллею и исчез за первым поворотом дороги.

Подчиниться ей? Все бросить? Позвонить в полицию? Ждать, когда они придут меня арестовывать?

Нет, не сейчас!