Порочный доктор - Дана Стар, Лена Зиздок

- Всё, моя дорогая, всё... Кнопка моя сладенькая... - Юра облегчённо выдыхает, прижимается лбом к моему лбу. Чувствую, как его потряхивает от необходимости притормозить. Переводит дыхание. Целует. Трётся щекой, щекоча своей бородой. - Блин, как малолетке присунул, так у тебя тесно... Щас двинусь и кончу нахрен... тихо, только сама не шевелись, сорвусь и затрахаю.

Он снова целует меня. Сплетает свои пальцы с моими.

- Я продолжу, хорошо? - и начинает двигаться. И всё. У меня глаза на лоб, вопль застрял в горле. Потому что когда в тебе движется такая махина и всё растянуто до предела - ощущения не самые приятные. Но и не больно, просто... просто этого члена слишком много! Второй выпад, третий. Я всё ещё опасаюсь лопнуть, но, по крайней мере, живот уже не дрожит от напряжения. Ещё несколько выпадов, каждый всё размашистее. Такое ощущение, что внутрь вернулась чувствительность. И теперь при каждом движении я чувствую, как членомонстр внутри меня проходится абсолютно по всем чувствительным точкам и даже по тем, о которых я не знала. К чувству растянутости и переполненности добавляется что-то новенькое. Чувство, от которого мурашки толпой бегут вдоль позвоночника, а ноги подрагивают сами собой.

- Всё, бля, не могу больше, - стонет Юра, подхватывает меня за бедра и начинает вколачиваться со скоростью отбойного молотка, только тела друг о друга шлепают. Я вскрикиваю. Сначала от неожиданности. Потом ахаю. Потому что внизу живота от каждого толчка рождается импульс наслаждения. Бездумно хвастаюсь за простыню, сминаю её пальцами. Мечусь как в лихорадке, только сильные руки Юры как-то удерживают меня на месте. Он торопливо, в такт своим движениям, бормочет что-то ласковое, полное восхищения и немного матерное.

Потом освобождает одну руку, находит мой клитор. Толкается вглубь всё резче, а пальцами теребит чувствительную горошину. Всё тело выгибает сладкой судорогой, я кричу, подхваченная волной мощного оргазма.

Ха-аах. Хаа-а-аах.

Это я пытаюсь дышать.

Воздух в лёгких словно закончился. Я закончилась. Лежу на кровати безвольной амебушкой, не чувствуя ни рук, не ног. Себя не чувствую. Как будто в космосе витаю. Живот обжигает горячим - как сквозь туман замечаю белесые пятна.

Это Юра на меня кончил.

Я всё ещё не здесь. Я не знаю, зачем делаю то, что делаю. Подтаскиваю ослабевшую руку к животу, размазываю ещё теплую сперму по коже. Мне нравится это делать. Сперма - часть моего мамонта, мне нравится, что она на мне, что её запах впитывается в меня. Я практически получаю второй микрооргазмик от этого действа.

- Любаш, ты чего творишь, - гулко сглатывает Юра. - Кнопка, млять, я ж тебя сейчас снова трахну, если не перестанешь.

Я пьяно улыбаюсь, расставляю ноги шире и раздвигаю пальцами припухшие складочки. Хочу ещё.

Юру не приходится уговаривать дважды.

Глава 18.

Засыпаем мы ближе к утру. Счёт оргазмов: четыре-пять. Пять с моей стороны. Я считала. Счёт поцелуев: бесконечность. По крайней мере у меня такое ощущение. Завтра у меня точно будет всё болеть. Но это завтра. Сейчас мне хорошо-хорошо.

С улыбкой засыпаю на мерно вздымающейся груди своего великанского мамонта.

А ночью мне снится кошмар. Сначала всё хорошо и даже интригующе: мы с Юрой сидим за общим столом, завтракаем, кормим друг друга с ложечки. Оба голые, но как будто так и надо. Милое семейное утро. Щебечут птички, светит солнышко.

И тут вдруг птички замолкают, солнце прячется за тучку, а на кухне так холодает, что голышом сидеть становится просто некомфортно. Входит Арсений, укуренный в хлам, в каких-то мерзких кожаных трусах с заклёпках. Спасибо, дорогое подсознание, что хотя бы не заставило смотреть на его огрызок.

Он подходит ко мне, смотрит больным взглядом, брезгливо морщится.