Секретарь в переплёте - Ольга Арунд

— Так что там с именем? — насмешничает он, кажется, даже не думая целовать.

— Всё прекрасно, Александр Германович. — Последние два слова — шёпотом и выгнувшись так, чтобы коснуться грудью груди.

И Дальский срывается, отпуская мои руки, притягивая ещё ближе, но… Деликатное «дзынь» прерывает так и не случившийся поцелуй, и, расправив юбку, я первая выхожу из лифта. Правда, шагов позади не слышно и я разворачиваюсь, чтобы убедиться — что-то случилось.

Дальский стоит рядом с лифтом и держит телефон у уха, мрачнея на глазах, но, стоит ему увидеть вопрос в моём взгляде, и уверенная ладонь ложится на талию, подталкивая в сторону выхода.

— Издеваетесь? — Ко мне возвращается начальник-айсберг. — У меня весь дом в датчиках. Если бы что-то случилось, я бы уже знал. Нет. — Мы выходим из здания и он открывает передо мной дверь машины. — Хорошо.

Последнюю фразу я не слышу, но свершившаяся неприятность заметна и по его лицу.

— Что произошло? — спрашиваю я, когда он садится на водительское место.

— Соседи утверждают, что я их затопил, — кривится он и трогается с места.

— Ты серьёзно?!

— Более чем. — Дальский выруливает с парковки и вылетает на проспект под жёлтый сигнал светофора. — Оль, ты не против, если мы сначала заедем ко мне? Успокоим этих… соседей и я отвезу тебя домой.

— Я могу вызвать такси, — пожимаю я плечами, глядя как мимо пролетают огни ночного уже города.

— Не смеши, — усмехается он.

Предвкушение схлынуло, словно его и не было, а я пытаюсь осознать внезапную человечность Дальского. Проблемы с братом, взаимное желание со мной, дотошные соседи, наконец. Всё как у всех, только масштабы покрупнее.

Ивановский сквер, поворот и большой красивый дом в современном стиле. Даже подземный паркинг здесь уютный. И лифт, не хуже, чем в нашем местном небоскрёбе. А ещё я, демонстративно смотрящая куда угодно, кроме Дальского, чтобы не дать волю, заинтересованно поднявшему голову, азарту.

Нет, сегодня обойдёмся одним лифтом.

— И где возмущённые соседи? — Я оглядываюсь, но с моего прежнего визита здесь ничего не изменилось.

— Прячутся, подозревая, что именно я отвечу на их претензии. — Дальский открывает дверь квартиры и пропускает меня первой.

Срабатывает датчик, включается яркий свет и я слепну на несколько мгновений, слыша лишь звук захлопнувшейся за спиной двери. Открываю глаза. Оборачиваюсь на Дальского.

— Кто-то говорил, что не врёт, — улыбаюсь я, качая головой, и касаюсь ближайшего белоснежного лепестка.

— Это сказала ты — не я.

Прихожая, коридор, гостиная — цветы повсюду. Белые, кремовые, нежно-розовые и нежно-голубые, всех пастельных оттенков, какие только можно представить. И нет удушающего запаха цветочного киоска — аромат едва уловимый, сладкий и свежий. Стук каблуков сопровождает моё медленное путешествие по этому цветочному царству, а пальцы касаются то одного бархатистого лепестка, то другого.

— Соседи больше не возмущаются? — спрашиваю я не поворачиваясь.

— У меня нет соседей снизу, — просвещает меня Дальский и я чувствую прикосновение к плечу, скользящим движением спускающееся до запястья. Он берёт меня за руку. — Они не живут в России.

— Тогда зачем им эта квартира?

— Ты уверена, что хочешь поговорить именно об этом? — с тихим смешком он увлекает меня к кухонному острову, освобождённому от цветов.

— Всё остальное напрочь исчезло из сознания, — признаюсь я под его смех.

— Это тебе. — Дальский протягивает мне обычный конверт без опознавательных знаков.

— Знаешь, я начинаю тебя боятся, — честно заявляю я и, спрятав руки за спину, делаю шаг назад.

Почти в вазу, но на этот раз обходится.

— Чего? — он демонстративно осматривает конверт со всех сторон. — Сложенного листа бумаги? Брось, Оль, это же не украшения, и даже не ключи.

— Уверена, что всё гораздо хуже, — качая головой я продолжаю пятиться, периодически посматривая назад.