Любовь как в сказке (сборник) - Молчанова Ирина Алексеевна, Щеглова Ирина Владимировна (2012)

— Не лезь ко мне! — крикнула я. — С кем хочу, с тем и встречаюсь, не нужна мне твоя гадкая опека!

— Дуреха! Вадик — коллекционер, чего тут непонятного!

— Сам ты коллекционер! Ненавижу тебя, Рома!

Я ускорила шаг, чтобы отвязаться от брата, практически бегу, но он проявляет свою обычную настырность и несется за мной.

— Хочешь, я тебе кое-что расскажу про него? — задыхаясь от бега, воскликнул он. — Хочешь?

— Нет! Нет! Нет! Не хочу! — Я резко остановилась.

Довел. Слезы все-таки покатились по лицу.

— Ну, Тань… — он тоже остановился, тон его из сердитого стал мягким, даже нежным.

Я отвернулась. Не люблю, когда кто-то видит мои слезы.

— Тань… ну ладно тебе, извини. Нравится тебе он, и ладно, все, я больше не буду лезть.

— Вот и отстань! — не оборачиваясь к нему, буркнула я.

Рома похлопал меня по плечу.

— Не лей слезы… Вадик не любит плакс.

— Да? — я с интересом посмотрела на брата.

Рома пожал плечами и беспечно улыбнулся.

— Не знаю, просто так сказал.

— Дурак!

Зло берет! Не могу долго на него обижаться. Вот так всегда, сперва доведет, а потом сразу же разжалобит и развеселит.

— Мир? — Рома протянул мне мизинчик. Как в детстве, когда он не хотел катать меня на багажнике своего велосипеда, а я ревела от обиды и жаловалась папе.

Я нехотя даю ему свой мизинец. Как королевна, одолжение ему делаю.

Ну да, слабовольная… так уж вышло. Брат у меня все-таки один-единственный.

На улице уже мрачновато, хочется поскорее в светлый, уютный корпус. Сосны скрипят — это они переговариваются между собой… страшные у них все-таки голоса.

Мы идем молча по ухабистой дороге, сухие сосновые иголки хрустят под ногами, а кругом, куда ни глянь, — лес и таинственно темно — там — между высокими стволами.

— Ну и чего с Алей? — не выдержала я.

А Рома как будто только этого и ждал.

— Ну… сама подумай. Увидела, как вы целуетесь на дискотеке, разнылась и убежала. Ее там всем лагерем утешают.

— Ну надо же!

Мне дела нет до нее. Вадик мой! Пусть хоть целое корыто слез наплачет — не отдам! Он МОЙ!

Брат, видно, понял все, что я не сказала, по выражению моего лица, потому что упрекать больше не стал.

Очень верное решение!

Мы дошли почти до ворот, когда он неожиданно сказал:

— Слушай, Тань, а как тебе Оксанка?

— Как мне? Да мне дела до нее нет, выпендрежница она порядочная, хотя бывает и нормальной иногда. — Я смотрю на брата, пытаюсь выискать ответы на вопросы, которые ужасно не хочется задавать, но кажется — это бесполезно. Лицо у него непроницаемое, как у всех героев моих любимых книжек, поэтому я смиренно начинаю говорить: — И вообще, чего ты спрашиваешь? Она только с вами общается, даже ест за вашим столиком, это мне стоило бы у тебя спросить, как она тебе, и все такое…

Рома остановился у ворот и перегородил мне дорогу своей рукой.

— Ну что еще? — нетерпеливо смотрю я.

— Мне она очень даже…

— Что-о-о? А Юля?!

Брат пожал плечами.

— И ты Вадика еще коллекционером называешь!

Возмущение захлестывает меня, как волной. Такое негодование испытываю, словно это я — Юля, которую вот-вот спишут со счетов.

— Тебе нравится Оксана? — недоверчиво уточнила я.

— Угу.

— Но она грезит о Донских! Ты что, не знаешь, что ли?!

— Знаю, но…

— Да она с ума по нему сходит! Только о нем и болтает!

— Знаю! Знаю!!! Но если бы ты поговорила с ней…

— О чем?

— Обо мне, — Рома смущенно улыбнулся. — Ну же, Тань, ты ей симпатична, это точно! Твое мнение могло бы убедить ее…

— Ты с ума сошел? А как же Юля? Да и что я должна сказать Оксане о тебе?

Брат склонил голову набок и задумчиво поднял глаза.

— Сказать, какой я хороший, расписать мои положительные стороны…

— Ну ты наглый!

Рома посерьезнел.