Обнаженные тайны. Он знает про нее почти все… кроме самого главного - Джулия Кеннер (2016)

– Ну, как тебе нравится Лос-Анджелес? Что успела посмотреть? Где была? Уже купила карту, на которой обозначены дома звезд? О боже, надеюсь, что тебя не засосала туристическая трясина.

– Пока я видела только десятки километров автотрасс и то, что находится в моей квартире.

– Что ж так грустно? Впрочем, теперь я еще больше рада тому, что Карл притащил твою тощую задницу на эту вечеринку.

С тех времен, когда моя мать тщательно следила за всем, что попадало мне в рот, прошло несколько лет, за которые я набрала восемь килограммов. Я очень довольна своей попой, хотя не назвала бы ее слишком худой. Однако я понимаю, что Эвелин хотела сделать мне комплимент, и отвечаю:

– Я сама рада, что он меня сюда вытащил. Картины просто замечательные.

– Ой, не надо! Никаких разговоров из вежливости. Только не это, – говорит Эвелин. – Впрочем, допускаю, что ты действительно так считаешь. Картины и впрямь неплохие. Но мне не нравится, когда ты начинаешь вести себя, как пай-девочка. Я хочу достучаться до тебя, до той, какая ты есть на самом деле, поэтому давай без формальностей.

– Простите, – говорю я, – больше не буду.

Отказаться от этих формальностей непросто для меня, можно сказать, что я впитала их с молоком матери. Мне было всего три года, когда она впервые отвела меня в ресторан Mansion в Тертл-Крик в Далласе, и с тех пор правила хорошего тона стали важнее всего на свете. Я знаю, что и как есть, когда и сколько пить, а также какие шутки рассказывать окружающим. Я знаю все оттенки и нюансы светской беседы. Я научилась лучезарно улыбаться, и эта улыбка стала своего рода защитой от окружающего мира.

Я слишком хорошо воспитана. Иногда мне это помогает, но чаще всего я думаю, что мать просто испортила мне жизнь. Впрочем, все это Эвелин знать не обязана.

Я слишком хорошо воспитана. Мать просто испортила мне жизнь.

– А где ты живешь? – интересуется она.

– В Студио-Сити. Мы снимаем квартиру с моей лучшей школьной подругой.

– Понятно, на работу по 101-му фривею и по нему же назад. Теперь я поняла, почему ты видела только бетон. Разве тебе никто не говорил, что можно снять квартиру на Вестсайде?

– Я не могу себе этого позволить, – признаюсь я и замечаю, что моя откровенность ее удивила. Когда я веду себя, как благовоспитанная Ники, то легко произвожу впечатление девушки из богатой семьи. Впрочем, бедной мою семью тоже не назовешь, но лично у меня денег нет.

– Тебе сколько лет?

– Двадцать четыре.

Эвелин кивает так, словно мой возраст все ей объяснил.

– Скоро тебе точно понадобится свое собственное жилье. Ты мне позвони, и я помогу найти квартиру с хорошим видом. Конечно, не с таким хорошим, как мой, но ты можешь приезжать сюда в любое время и наслаждаться им.

– С удовольствием. Я захвачу с собой камеру, чтобы сделать пару снимков.

– Приглашение ты получила. Я выставляю вино, а ты будешь ответственной за развлечения. Подумать только – одинокая молодая женщина в городе! Интересно, что из этого получится? Будет ли это драма? Или ситком? Главное, чтобы не трагедия. Я, конечно, люблю пустить слезу, но тебе точно нужен хеппи-энд.

Я напрягаюсь, но Эвелин не замечает, что задела меня за живое. Именно поэтому я и переехала в Лос-Анджелес. Мне нужна была новая история и новая жизнь.

Я улыбаюсь, как положено благовоспитанной Ники, и поднимаю бокал.

– За хеппи-энд. И за эту прекрасную вечеринку.

Мы возвращаемся в помещение. Нежный звук прибоя сменяется оживленной болтовней подвыпивших гостей.

– Я ужасная хозяйка. Я говорю, с кем мне хочется, делаю все, что пожелаю, и если гостям не нравится мое поведение, они могут катиться к чертовой матери.

Подумать только – одинокая молодая женщина в городе! Интересно, что из этого получится?