Любава - Кай Вэрди (2020)

— Знаете что, а давайте-ка все кушать. Война войной, как говорят у вас… — Анна, запнувшись, поправилась, — у нас, на Руси, а обед по расписанию, — и, виновато улыбнувшись, подхватила девочку на руки. Усадив ее на стул, подвинула к ней контейнер с кашей.

— Кушай, Любава, а потом я тебе про зайчика расскажу, и даже больше — мы потом поедем к сказочному зайчику в гости, и ты сама с ним поговоришь.

Позавтракав, или, скорее, уже пообедав, Анна вместе с Любавой распаковала две коробки с игрушками, и, выложив перед ней еще штук пять, заявила, что это все для Любавы, и пока взрослые немного побеседуют, девочка должна все распаковать и посмотреть, какие подарки ей передал волшебный зайчик.

Глазенки у ребенка лучились неверием в происходящее и счастьем.

Оставив ту на кровати разбираться с подарками, взрослые наконец-то уселись чуть в стороне за освобожденный от контейнеров стол.

Глава 20.3

— Батюшка, я прошу прощения. Я должна была представить Вадима раньше, но… не успела. Познакомиться с девочкой было важнее. Простите, — склонила голову Анна. — Вадим Леандрович Келлер — мой личный поверенный, адвокат, юрист, правовой консультант, в общем, человек, незаменимый по всем юридическим вопросам, касающимся Швейцарии, России, Италии и Франции. Вадим, отец Илия, который непосредственно занимается восстановлением храма в Ивантеевке, весьма талантливый архитектор, строитель, прекрасный руководитель, истинный священнослужитель по призванию, и замечательный человек, — представила их друг другу Протасова.

— Благодарю за столь высокую оценку, — склонил голову Илия. — Но внесу поправку. Я больше не священнослужитель. Неделю назад я сложил с себя сан и передал все дела по восстановлению храма и служению в Ивантеевке другим иереям, прибывшим по направлению епархии.

— То есть? — сдвинула брови Анна. — Вы добровольно отказались от служения или вас вынудили это сделать, и почему?

— Я добровольно сложил с себя сан иерея, — мягко ответил ей Илия. — Это мое решение, и менять его я не стану.

— Хорошо, ладно, — задумчиво кивнула она. — Кто въехал в Настасьин дом без моего ведома? И почему меня не уведомили о смене управляющего строительством? — Протасова нахмурилась и потерла пальцами лоб. — Впрочем, Вадим, необходимо задать эти вопросы по адресу. Можно надавить, и весьма жестко, в том числе с перераспределением денежных потоков и требованием отчетов, — взглянула она на поверенного. Тот кивнул, сделав пометки в ежедневнике.

— В Настасьин дом никто не въезжал. По настоянию епархии назначенные священнослужители проживают в Бережках, и сейчас встал вопрос о переносе часовни в Бережки за нецелесообразностью ее нахождения в Ивантеевке, — проговорил Илия.

— Вадим! — резко произнесла Анна, и Любава, вскинув голову, с опаской посмотрела на женщину.

— Понял, Анна Константиновна, остановим, — флегматично произнес мужчина, не отрываясь от записей в ежедневник.

— И я не поняла, почему столь важная информация доходит до меня случайным образом и настолько поздно? — буквально прошипела женщина, глядя на своего поверенного.

— Я займусь этим вопросом. Но, считайте, двое суток с этим вояжем мы уже потеряли, — не менее флегматично ответил поверенный.

— Мы с вами еще побеседуем на эту тему, — в голосе Протасовой проскользнули стальные нотки. — Сейчас меня волнует другой вопрос. Вернее, несколько. Илия, что вы намерены делать дальше?

— Вернуться домой и решить вопрос с Любавой. Я хочу удочерить девочку, — улыбнулся Илия. — В Ульяновске у меня есть квартира, оставшаяся от родителей. Сейчас за ней присматривает моя знакомая. Диплом у меня есть, опыт работы также. Плюс опыт восстановления храма в Лунтьево и частично в Ивантеевке. Устроюсь на работу, заберу к себе баб Маню и Петровича, и стану жить.