Любава - Кай Вэрди (2020)

Замуж Мария вышла довольно удачно: муж ее оказался крепким семьянином, хорошим хозяином и трудягой. Вот только напрочь застуженные придатки дали о себе знать — к тридцати годам женщине поставили диагноз «бесплодие». Погоревали они с мужем, но недолго — в больницу, где она работала санитаркой, с острым приступом аппендицита попала восьмилетняя девочка-сирота из детского дома.

Ухаживая за прооперированной девочкой, Маша поняла, что не хочет расставаться с Зоей. Поговорив с мужем, они заявили в соответствующие органы, что хотят удочерить девочку. Учитывая Машин диагноз, препятствовать им не стали, и Зоя стала их официальной дочерью.

И Маша, и ее муж полюбили девочку, словно родную. И Зоя, памятуя о детском доме, старалась изо всех силенок стать им хорошей дочерью. Она старательно училась, с твердой двоечницы за два года став практически отличницей, помогала Маше по дому, заботилась, как могла, об отце. Самым большим ее страхом было возвращение в детский дом. Дабы избежать оного, девчонка была готова на все.

Как довольно часто бывает, словно в награду за пригретую детскую жизнь, Маша совершенно неожиданно забеременела. Не веря своему счастью и боясь даже мечтать о собственном ребенке, она полностью ушла в свою беременность. Василий, уже и не чаявший, что когда-нибудь станет отцом, носил жену на руках, не позволяя ей сделать лишний шаг и поднять что-либо тяжелее ложки. Про Зою, которой на тот момент уже исполнилось тринадцать лет, казалось, забыли. Теперь средоточием внимания в семье стала Маша и ее ожидаемый ребенок.

Беременность протекала тяжело, и Маша практически не выходила из больницы, старательно выполняя все рекомендации врачей, лишь бы сохранить долгожданное дитя. Домашние заботы почти полностью легли на плечи Зои.

Чем больше проходило времени, и чем спокойнее становилась Маша, наконец уверовав, что с ребенком все будет в порядке, тем угрюмее делалась Зоя. Девчонка, страшно боявшаяся возвращения в детский дом, вбила себе в голову, что с рождением собственного ребенка родители вернут ее туда, откуда взяли. И она начала чудить. Зоя перестала ходить в школу, связалась с плохой компанией, не появлялась дома сутками.

Василий, ранее часто баловавший приемную дочь, теперь едва ли не сутками пропадал на работе, разрываясь между желанием заработать как можно больше — на лечение жены требовались немалые средства — и больницей, стараясь, чтобы Маша была спокойна и счастлива, невольно еще больше укрепляя Зою в ее подозрениях. И только однажды, вернувшись из больницы и застав перед дверью дожидавшуюся его учительницу, он узнал, что Зоя уже три месяца не посещает школу.

В тот вечер он так и не дождался приемную дочь. Рано утром Василий топтался возле окошка дежурного в отделении милиции, взволнованно описывая приметы пропавшей девочки.

Нашли Зою быстро. Сдав хамившего мрачного подростка с рук на руки отцу, тому прочитали лекцию о воспитании детей, а Зою поставили на учет в отделе по несовершеннолетним как трудного подростка. Дома Василий долго пытался достучаться до девочки, объясняя той, что матери в ее положении совершенно нельзя волноваться, что жизнь ребенка под угрозой, и что сейчас самое важное — это сохранить долгожданное дитя. Упрямый подросток ничего не желал понимать, все больше и больше убеждаясь в том, что теперь родителям нужен только тот еще нерождённый младенец. Из всей беседы с отцом вынеся только одну мысль, что если Маша будет нервничать и беспокоиться, то она потеряет ребенка, Зоя принялась действовать.

Для начала в ход пошел алкоголь. Напившаяся в хлам Зоя появилась в больнице, едва не доведя Машу до истерики. Врачи, вмешавшись в их бурную ссору, силой выволокли подростка из палаты, и, вызвав милицию, сдали бушевавшую девчонку им. Василий, выдернутый с работы, забрав из отделения еще не протрезвевшую дочь, впервые серьезно наказал ее, заперев в комнате.