Фея и лорд кошмаров - Александра Гринберг, Анна Змеевская (2018)

Как и ожидалось, убедить любимую маму в том, что пациент и впрямь всего лишь пациент, Мэйр не смогла. Да она и не надеялась, а посему от дальнейшего обсуждения предпочла увильнуть, выбирая цвета и фасоны для будущего гардероба. Выбирала тщательно и придирчиво, так что в итоге матушка развеселилась пуще прежнего — «Да побойся богов, Мэйраэн, ты бы так о своей одежке пеклась! Ходишь вся черная как ворона!» — и отправила погулять на часок-другой.

Мэйр, естественно, не стала тратить время зря — дел ещё хватало, да и одними тряпками сыт не будешь.

Глава 21

Проснулся Себастьян с ощущением, что отлично выспался. Прежде он вообще не страдал проблемами со сном, но после переезда в дом Мэйр ему стали сниться кошмары. Утром он практически не помнил, что в них было, но чувство гадливости пополам со страхом неизменно присутствовало.

К тому же он подозревал, что его неспокойный сон (о боги, Себастьян никогда не думал, что будет скучать по влиянию его монстра) неплохо так действует и на Мэйр. Та, к счастью, умирать, вспарывать себе живот и делать все те вещи, которые делали остальные при воздействии его силы, не собиралась. Но поутру выглядела так, будто либо пила всю ночь напролет, либо дралась с каким-то чудовищем.

«С моим чудовищем», — скорбно подумал Себастьян.

«Эй, я бы никогда!» — возмутился монстр. Кажется, даже всерьез обиделся — ему отчего-то претило всякое предположение о вреде Мэйр.

Ну хоть в чём-то они со этим злобным мудаком солидарны. В последние пару дней монстр был особенно тих, только тоскливо вздыхал при виде вымотанной целительницы, опускался до сочувствия и всячески подталкивал Себастьяна «пожалеть и порадовать нашу фею». Жалость и радость по отношению к Мэйр с его стороны выражались в вещах не совсем пристойных, отчего горело лицо.

«Придумай что-нибудь получше», — огрызнулся Себастьян на очередное предложение потрогать целительницу. Делать с Мэйр что-либо выбивающееся из схемы «целитель-пациент» он больше не собирался.

Пройдясь по дому, он понял, что остался совсем один — Мэйр нигде не наблюдалось, и даже привычно забытой на столе чашки с остатками чая не было. Судя по всему, она ушла совсем рано, даже не позавтракав.

— Надеюсь, не в лес гулять, — проворчал Себастьян, с тоской глянув в окно, за которым вовсю лил премерзкий осенний дождь. — Ну и погодка…

Идея приготовить для гулены-целительницы что-нибудь пришла внезапно, удивив самого Себастьяна. В делах кулинарных он не силен по понятным причинам, в изысканной кухне тем более. Но кое-что умеет — за десять лет одинокой жизни в лесу чему только не научишься. Даже разбираться, когда можно есть мухоморы без опаски для жизни, а какая трава делает изрядно поднадоевших жестких зайцев чуть более съедобными.

За одной из дверей точно была кладовка — Себастьян помнил, хотя сам по дому и кухне в частности особо не бродил. Он наугад открыл одну из них и тут же едва не оказался погребен под многочисленной домашней утварью в виде тряпок, ведер и Бездна знает чего еще. За второй дверью, спрятавшейся в небольшой нише, что-то подозрительно шуршало.

«Крысы, что ли?» — скривился Себастьян, с неохотой кладя руку на резную ручку.

«Ой ну надо же, жуткий маг-убийца боится крыс?» — ехидно поинтересовался монстр.

«Заткнись».

Заранее поморщившись (и вооружившись стоявшей в углу метлой), Себастьян распахнул дверь… и первым делом увидел вовсе не припасы. А огромные золотистые глаза на черной морде. Внушительных размеров лохматый кот смерил его насмешливым взглядом и как ни в чём не бывало вернулся к своим делам. А именно — к пожиранию говяжьей вырезки, которой хватило бы на четверых. Себастьян, как ни пытался, не мог припомнить, чтобы видел его тут прежде. Но что-то мешало замахнуться метлой и прогнать шерстяное чудище, и теперь он попросту смотрел, как то уничтожает мясо.

Пауза затягивалась.