Круиз на поражение - Евгения Кретова (2020)

От мысли вернуться Ангелину пробрало до костей. Голос изменил ей, дрогнул:

– Можешь быть уверен, я с тобой пойду до конца.

В ее глазах полыхнуло то темное, беспокойное, что он заметил еще при первом знакомстве. Сейчас оно горело лихорадочным огнем.

«Что же с тобой произошло, Ангелина Фролова?».

– Раз уж мы на сегодня бездомные и безлошадные, то предлагаю сдать сумки в камеры хранения на ж/д вокзале и отправиться гулять по Москве, – он решительно изменил тему разговора, чуть подался вперед, чтобы успеть поймать ускользающий блеск в глазах спутницы. – отоспимся в самолете и на «Жемчужине». Как считаешь?

Девушка отвела взгляд, улыбнулась уголками губ.

И, подумав, кивнула.

⁂

Ночная Москва нравилась ей чуть больше. Особенно после недавнего ливня: чуть ярче цвета, чуть больше бликов и гламура, чуть расслабленнее лица.

– Эти русские никогда не улыбаются, – пробормотала, не поворачиваясь к собеседнику.

Они мчались в авто, в гостиницу. Марию звали в оперу – она сослалась на головную боль. Ее приглашали в ресторан – она отказалась и от этого. Единственное, чего ждала весь этот долгий день – остаться одной. В номере. Ощущая прохладу белоснежных простыней. Впитывая шорохи чужого города.

– Я так и не понял, зачем ты это сделала, – ее собеседник сердито оторвал взгляд от просмотра соцсетей, покосился на помощницу. – Зачем этот, одиннадцатый?

Мария Тереза прикрыла глаза. Сказать, что этот мальчик напоминает ей ушедшую молодость? Что она верит в его талант? Что весь этот конкурс она затеяла ради него, а он сегодня облажался так, что ей пришлось применить все свое влияние? Ничто из этого не выглядело правдой. Потому что не было ею. И ее собеседник, как дикий пес чует фальшь за километр.

– Считай это старческой прихотью, – отозвалась, наконец.

– То есть, если перевезти на общечеловеческий, старческим маразмом?

Мария вспыхнула, бросила короткий и острый взгляд на тактично растворившуюся в полумраке салона помощницу. Уставилась на собеседника:

– Что ты себе позволяешь?! Забыл, из какого дерьма я тебя вытащила три года назад?!

Собеседник презрительно фыркнул:

– Пьяный и обдолбанный я творил так, что был знаменит. А сейчас ты набираешь сопляков, чтобы заменить меня.

– Дэйли, не беси меня, – улыбка Марии Стафф все больше напоминала бульдожий оскал.

Дэйли пожал плечами:

– Больно надо. По сути, мне плевать. Я всегда знал, что ты выкинешь меня на улицу, когда наиграешься в благотворительность.

Мария Стафф равнодушно отвернулась к окну.

– Мне все равно, что ты думаешь. Этот конкурс сделает «Киар Алари» знаменитым. Подарит ему вторую молодость. Былое величие. Новых клиентов. Новое дыхание.

– А как же я? – Глаза молодого человека блеснули в темноте.

– Ты так же будешь курировать коллекции, вести поставщиков и ключевых клиентов…

Дейли понимающе кивнул:

– Будешь держать меня на коротком поводке? Ну-ну…

От утих. Отвернулся.

– Какой дрянной город, – пробормотал. – В Нью-Йорке скоро утро.

Мария, не оборачиваясь к нему, криво усмехнулась:

– Ты так говоришь, будто когда-нибудь его видел трезвым.

– Видел… Пару раз.

Мария его уже не слышала.

К горлу подкатывала тошнота, малиново-оранжевые огни чужого города сливались в одно полотно, рассыпались мучительно и тоскливо. В самом деле, зачем она это на себя взяла? И выдержит ли?

«Выдержишь», – приказала себе.

Она всегда вытаскивала себя буквально за шкирку из всех проблем и неприятностей. Она сама себя сделала. Девочка из Бруклинских трущоб. Все, кто помнил ее такой, уже ждут ее на том свете.

То, что она задумала, заставит надолго запомнить ее имя.

Женщина положила голову на подголовник, прикрыла глаза.