Черная магнолия - Иван Любенко (2014)

— Ох, и разбередили вы душу мою грешную «рюмочками» да «груздочками», — пробалагурил Нижегородцев, — мочи нет! Так что позвольте, господа, пригласить вас отметить знакомство в ресторане. Какое заведение порекомендуете, Ярополк Святославович?

— Лучшим, бесспорно, является ресторация при гостинице «Россия», но ведь пост…

— Ах да, виноват, господа, — стушевался Нижегородцев. — Но ничего, надеюсь, мы еще наверстаем.

— Ну и грешники мы с вами Николай Петрович, — допивая содержимое бокала, выговорил Клим Пантелеевич. — Сейчас самое время о Боге думать, а мы «водочка», «ветчинка»…

Издалека донесся переливчатый колокольный звон.

— Слышите? К акафисту зовут… Надо бы в здешний храм наведаться.

— А в какой именно желаете? — поймал взгляд собеседника Сорокопятов. — В Ялте, как я выяснил, всего восемь церквей, три из них — домовые. Прямо перед нами — храм святого Александра Невского. Он установлен на средства горожан в память об убиенном императоре Александре II.

— Позвольте-позвольте, — вмешался в разговор Нижегородцев, — а я где-то слышал, что основание этого собора связано со смертью Александра III, почившего в Ливадийском имении осенью девяносто четвертого года.

— Нет-нет, уверяю вас — это ошибочное мнение. Я читал в «Русской Ривьере», что именно на заседании Городской думы в марте 1881 года и было принято сие решение. Правда, сначала построили небольшую деревянную часовню и уже потом, при нынешнем Государе, возник сегодняшний храм. Тут недалеко.

— Пожалуй, мы пройдемся, — изрек Ардашев и повернулся к официанту. — Возьми, любезный, сдачи не надо, — он протянул две рублевые купюры. В этот момент литератор сделал вялую попытку вынуть бумажник, но адвокат жестом остановил его:

— Нет-нет, позвольте мне. Сожалею, но нам пора — у нас запланирована встреча в конторе одного местного комиссионера по купле-продаже недвижимости. Он обещал помочь с приобретением дач. Его фамилия Ненароков. Не слыхали о таком?

— А как же! Говорят, у него самый высокий куртаж, но зато имеется приличный штат собственных агентов. Ну, не буду вас больше задерживать. Искренне рад знакомству. Культурные люди в наше время — точно алмаз на пыльной дороге, — подобострастно пролепетал Сорокопятов. — Смею откланяться.

— Надеюсь, еще увидимся, — попрощался Клим Пантелеевич и вместе с доктором зашагал к Александровскому скверу.

Прогулка по набережной доставляла Ардашеву наслаждение. И дело было не только в теплой весенней погоде, обилии цветущих деревьев, нескончаемом клекоте чаек или шуме морского прибоя. Просто было интересно наблюдать за окружающими. Отчего-то вспомнились слова Чехова о Ялте как о помеси «чего-то европейского, напоминающего виды Ниццы, с чем-то мещански-ярмарочным». Интерес представляла и местная беззаботная публика. Кого тут только не было! Барышни с кавалерами, толстосумы, жаждущие развлечений, и одинокие «охотницы за счастьем», приехавшие в надежде подыскать себе ухажера хотя бы на несколько дней. Кажется, что все здесь пропитано весной и любовью. Дух этого чеховского адюльтера словно витал вокруг. Вот и чайки-хохотуньи кричали об этом, и море шумело как-то по-особенному. А местные дамы, похоже, были не прочь хоть на миг почувствовать себя той самой, любимой и обожаемой Анной Сергеевной. Только вот московских банкиров на всех не напастись.

— А вы не находите, Клим Пантелеевич, что здешний bеаu monde значительно отличается от того, что мы встречали в Кисловодске? Там, на водах, все делали вид, что приехали поправить здоровье, здесь же в основном лечатся только чахоточные больные. Остальные — лениво и откровенно бездельничают…

— Скажите, доктор, а далеко ли нам еще до этой самой конторы?

— Как мне объяснили, это примерно минут двадцать пешком… Может, наймем извозчика?