Черная магнолия - Иван Любенко (2014)

— И что? — приподнял голову Нижегородцев, — при чем здесь убийство?

— А вас не удивляет тот факт, что офицер пехотного полка так досконально разбирался в воздухоплавании?

— Нисколько-с, — с каменным лицом ответил доктор. — Если хотите знать, Василий Ильич был помешан на геликоптерах. Мне частенько на это жаловалась его супружница. Придет, говорит, домой и — в кабинет; и просиживает там ночи напролет — все что-то изобретает. Мол, хочу, говорит, закончить то, что Михаил Васильевич не успел…

— Какой еще Михаил Васильевич? Какие геликоптеры? — глаза адвоката подозрительно сузились.

— Михаил Васильевич Ломоносов — известный русский ученый, а геликоптерами называются воздухоплавательные аппараты вертикального взлета, — простодушно объяснил врач. — У Нины Павловны, если хотите знать, от недостатка мужского внимания даже мигрени начались. Да-с…

— При чем тут мигрени! — Ардашев в негодовании поднялся. — Так, может, и в Москву он ездил на выставку воздухоплавания?

— Ну да! А разве я об этом вам не говорил?

— Право же, Николай Петрович, это уж слишком! — адвокат сел и нервно пробарабанил пальцами по столу. Успокоившись, он откинулся на спинку стула и махнул рукой: — Ладно, в конце концов, я сам виноват — мог бы и раньше догадаться.

Пожелав библиотекарю счастливо встретить праздник Великой Пасхи, приятели возвратили книги и вышли на улицу, не заметив, как из окна читальни за ними внимательно следил длинный, как жердь, человек.

Клим Пантелеевич потянулся в карман за коробочкой любимого монпансье.

— И куда теперь? — осведомился Нижегородцев.

— На набережную, до ближайшего газетного киоска. Надобно купить самую подробную карту Ялты и почитать прессу. С этим происшествием я уже два дня не брал в руки газет.

— Клим Пантелеевич, а не кажется ли вам, что это убийство связано с исследованиями Левицкого в области воздухоплавания?

— Дорогой мой Николай Петрович! Чтобы ответить на ваш вопрос, следует по крайней мере разбираться в двух вещах: понимать, насколько далеко зашли современные конструкторские изыскания в этой области и что нового придумал полковник. Черновые обрывочные записи, которые мне показал судебный следователь, представляют собой не что иное, как переписанные формулы из трудов Можайского, Жуковского и Циолковского. В них, как вы понимаете, никакого секрета нет. Но мне непонятно многое другое. В частности, для чего Левицкий прибыл в Ялту?

— Уж точно не дачу покупать! Со дня на день за телом приедет его жена. Может, она знает? Я с ней поговорю.

— Да, это не помешает, — согласился адвокат.

— Однако вы не будете отрицать, что убийца — матерый преступник? Он сделал все возможное, чтобы скрыть злодеяние. Если бы не ваше чутье — следователь бы закрыл дело. И еще. Он очень не похож на заурядного разбойника — все ценные вещи на месте. Ничего не пропало. А ведь варнак вряд ли бы удержался, наверняка бы прихватил все крупные купюры. Кто бы потом проверял, сколько всего наличности оставалось в портмоне у полковника. Ан нет! Не взял. Послушайте, а что, если это какие-нибудь революционеры? Они же по всей России бомбы взрывают.

— Вряд ли. Анархистам, эсерам и большевикам шум нужен! Им не за чем следы прятать. Спица — не их оружие.

— Тогда чье же?

— Сейчас трудно найти правильный ответ. Нельзя сбрасывать со счетов и мотивы на почве мести или корысти. Вы, наверное, читали в «Северокавказском крае», что в феврале в Кисловодске был застрелен один статский советник?

— Вы имеете в виду нашумевший случай, когда жена заплатила абрекам за убийство мужа?