Остыть не выходило. Наоборот. Я стоял перед воротами, запрокинув голову и тяжело дыша. Сначала был даже благодарен Аарону, что он забрал Зои… Но как только ее не стало в руках, грудь начало сдавливать как тисками. Думать не получалось — темное существо выползало в вены и гнало кровь по телу, заполняя его ядом и жаждой. Во рту стало тесно от клыков, на коже выступила испарина, а из груди рвался рык.

Я словно увидел все другими глазами. Там, за воротами — семья… Но не только. Там — политика. И поводок, который Аарон уже приготовил. Поможет мне справиться с ситуацией? Не совсем. Привяжет меня обратно к семье, чтобы сделать управляемым.

Когда услышал звук приближавшейся машины, поспешил в сад и скрылся в глубине деревьев. Стоило вдохнуть глубже, и ноздри заполнили запахи любимых маминых цветов — бальников. Оглядевшись, я заметил их россыпь у ближайшего дерева, подошел к стволу и сполз спиной до земли. Белые сочные головки клонились к земле, распространяя нежный ванильный запах, который напоминал о детстве.

«Спокойно», — приказал себе.

Сейчас мне необходимо сбросить стресс, вернуть свою женщину себе, своему внутреннему зверю, чтобы он отпустил вожжи и дал возможность соображать. Мне нужно укрыться, спрятаться в берлогу и обеспечить безопасность. Тотальный контроль — он моя суть. Я никому не верил — вот в чем проблема. Даже Аарону. Нет, он не причинит вреда мне или Зои, но он может попытаться поставить меня на ту клетку в игре, которую сочтет правильной. А я не готов играть по чьим-то правилам. Меня слишком долго использовали, чтобы позволить это сделать снова, а с появлением Зои во мне будто вскрылся какой-то спящий ресурс. Эта женщина сделала меня сильнее, увереннее и опаснее. Даже для самой себя… Но оттягивать неизбежное смысла нет. Как и прятаться за родными. Не сегодня. Сегодня мне нужно остаться с ней.

Аарону такой поворот предсказуемо не понравился, потому что он тоже любил контроль.

— Джейден, — встал он между нами, когда я шагнул к Зои, — я обещал Зои, что она не пожалеет…

— Я тоже много чего обещал, — сообщил спокойно, глядя ему в глаза.

Наша молчаливая борьба длилась недолго — не ему решать, что делать. Я даже скрипнул зубами — Аарон уже подумал, что прибрал меня к рукам? Черт, я понимал, что так ему спокойней, и он на самом деле дорожит и скучает, но он неисправимый политик. А я — неисправимый палач и каратель. А теперь еще и свободный.

Не хочу на поводок.

Брат позволил себя обойти, и я приблизился к Зои. Заглянул в ее испуганные глаза, скользнул взглядом к решительно сжатым губам:

— Поехали, — подхватил ее на руки.

Чувствовал, как впивается пальцами в плечи, а ее тихий стон будто всадил в солнечное сплетение шило. Ну просто конец света! Моего! Внутренний монстр ощерился, но я быстро скрутил его — не сейчас, не с ней… Только бы нам обоим сегодня хватило терпения!

В такси усадил ее рядом, заставив себя выпустить ее из рук. Она отскочила к противоположной двери и съежилась, не глядя на меня.

— И это твое спасибо за то, что спас? — не сдержался, когда машина тронулась.

— Спасибо, — даже не повернула голову в мою сторону.

— Извиниться не хочешь?

— Извини.

— Плохо извиняешься, — градус кипения скакнул.

— А как надо?

Кажется, зря я надеялся на наше благоразумие.

— Скоро объясню, — пообещал мрачно.

Из такси ее вытащил чуть ли не насильно, перекинул через плечо и быстро пошел к подъезду. Зои вцепилась в кофту, напрягаясь, но не издала ни звука. И это убивало и злило одновременно. Открыв двери, я проскочил через ресепшен, проигнорировав портье с приветствиями, и стукнул по панели вызова лифта. Мы замерли, оба тяжело дыша. Я из последних сил собирал остатки самообладания. Нельзя поддаваться эмоциям, пусть лупит, царапается, орет, выплескивает страх… Потянул ее с плеча на руки.

— Куда мы? — дрогнул ее голос.

— Я здесь живу, — вошел в лифт. — Нажми тридцать третий.