Аптека для нелюдей - Галина Герасимова (2021)

— Быть рядом с тобой до самой смерти не так уж и плохо.

Кровь снова пошла горлом, и больше Далин не говорил, только прикрыл глаза, хрипло дыша. Когда их нашла полиция, хозяин химер был уже мертв.

Хоронили Далина как героя. Для большинства жителей города он так и остался магом, пожертвовавшим собой, чтобы избавить Крейтон от химеры. Его заместитель Зейн, на которого свалилось управление конторой, решил переименовать охранное агентство в «Астер» в память о погибшем друге.

Городу нужен был герой, а бургомистру — возможность сыграть на чувствах нелюдей, хотя ему и доложили о настоящей роли Далина в истории с крейтонским зверем. Но сообщить горожанам, что за нелюдью охотился весьма уважаемый в обществе человек? Увольте! Пусть лучше станет их защитником — послужит свидетельством того, что Вистенское соглашение не просто соблюдается, но и всячески поощряется!

— Я на всякий случай положил в два раза больше соли. Как бы он не встал после проникновенной речи нашего бургомистра, — пробормотал Тмор негромко, и Полли кивнула — ей этот фарс тоже надоел, но приходилось притворяться. Они могли бы рассказать правду, но кому она нужна?

Хрупкую фигуру в черном, стоящую на похоронах в стороне от всех, Полли заметила не сразу. Озиль тихо плакала, но не подходила — ни когда прощались, ни когда гроб опускали в могилу. Она вообще много плакала в последнее время — с тех пор, как ее нашли в подвале, испуганную, запертую в клетке, как животное, но живую и невредимую. Почему Далин ее пожалел, оставалось загадкой. Не менее странным было поведение самой Озиль, когда она узнала о его смерти — вместо облегчения, что похититель и мучитель мертв, она устроила настоящую истерику.

В вечер после похорон, как и несколькими днями ранее, Тмор и Полли не рискнули отпустить Озиль домой, и она спала у них, напившись успокоительных зелий.

— Разве можно любить человека, который тебя мучил? — тихо спросил некромант, прикрывая дверь в гостиную.

Полли поймала его руку и крепко сжала. Она хорошо помнила их собственное расставание и ту боль, которую испытала. Но ими с самого начала двигала любовь, даже в нелепой попытке защитить. А здесь…

Озиль проснулась на рассвете, когда большинство обитателей дома еще спали. Полли крутилась на кухне, готовила завтрак и ставила чайник. Гостья уселась за стол, уставилась на свои похудевшие руки. Изможденная, с мешками под глазами, она совершенно не походила на прежнюю прекрасную эльфийку.

— Чай с мелиссой.

Полли поставила перед ней чашку чая, не рассчитывая, что Озиль начнет разговор, но та вдруг сказала:

— Завтра я уеду из Крейтона.

Что ж, не было ничего удивительного в том, чтобы оставить в прошлом город, с которым связано столько плохих воспоминаний.

— Я жду ребенка, — так же спокойно продолжила Озиль, положив ладонь на живот.

Кажется, на мгновение девушка забыла, что Полли присутствует на кухне, и на ее губах появилась мечтательная улыбка.

— А Далин?.. — быстро уточнила лисица, но эльфийка, согнав непривычное выражение, мотнула головой.

— Я тогда и сама не догадывалась. Врач сказал после осмотра.

— Ты хочешь оставить ребенка?

— Я воспитаю его хорошим полуэльфом. — Соседка снова прикоснулась к животу, словно прислушивалась к чему-то понятному ей одной. — Наверное, тебе безразлично. Но мне хотелось, чтобы ты знала.

«Далин мог любить тебя, но его сын — мой», — читалось в ее взгляде.

Полли вздохнула, пододвинув Озиль коробку с печеньем. А на что она рассчитывала? Что они вдруг станут близкими подругами?

Эльфийка ушла, и только к вечеру Полли обнаружила на подоконнике завернутый в старую газету кусок ароматного мыла для хвоста. Хорошо, что не выкинула. На мыле остались чары, скрывающие аромат, вот Полли его сразу и не разглядела.

— Признавайся, это твоя идея? — спросила она зашедшего на кухню Тмора, показывая на подарок, но некромант помотал головой.