Вокруг пальца - Маргарита Ардо (2019)

— Да он монстр! — Девчонки пробежались глазами по пунктам и вытаращились на меня с сочувствием и восхищением. — Как ты-то с ним работаешь?! Наверное, на работу, как на казнь?

— Да нет… — я пожала плечами и ощутила некоторую гордость: в их глазах я выглядела храброй рыцаршей, в обязанности которой входило кормление злого дракона мясом с копья и почесывание за ушком, чтобы не спалил близлежащие деревни.

— А сам Кирилл не пострадал? — всё-таки обеспокоилась я.

— Нет вроде, — проговорила Лали, — видела его утром. Целый. Но, знаешь, впервые на моей памяти он выглядел таким пришибленным.

— Ну, он не один такой сегодня, — заметила Рита. — На кого из менеджеров ни взглянешь, кажется, выжившие после авиакатастрофы. Или не очень выжившие… Как Корай.

Мы похихикали. И, пользуясь случаем, я стала расспрашивать о руководящем составе. В конце концов, раз мы с шефом остаёмся, надо собирать информацию.

— Забавно, на днях Джек назвал Корая вашим сиятельством… — сказала я и отпила маленький глоток кофе.

— Ничего забавного, — гортанно парировала Рита. Она на всё отвечала резковато, но, судя по её безотказной помощи, была очень доброй натурой. — Потому что Корай — настоящий князь. Черкесский. Его семья бежала из Российской Империи в Турцию, когда шёл захват адыгской территории. В 1800-х.

— Ничего себе!

— Да-да, — подтвердила Лали, — он до сих пор не любит русских. Корай же как бы шеф моего шефа, так вот он рассказал, что где-то в районе нынешнего Сочи у них были обширные земли и даже замок.

— Отвоёвывать приехал?

— А что, вполне возможно, — ответила Рита. — Хотя бы с Оле-Олой. Но теперь уже придётся не у русских, а у американцев.

— То есть война в компании всё-таки будет. А Батур, финансовый? — поинтересовалась я. — Уж не из падишахов ли?

— Нет, — засмеялись девчонки. — Но из очень богатой семьи. Говорят, у них престижно ехать работать в Россию — опыт работы учитывается чуть ли не как в боевых условиях, и зарплаты тут гораздо больше. Это как бы секрет, но, — Лали перешла на шёпот, — директора получают что-то около десяти тысяч долларов.

— В год? — поперхнулась я.

— В месяц.

— О! — в моей голове защёлкал калькулятор, всплыл курс доллара и нолики-нолики-нолики. А я, наивная, думала, что у меня огромная зарплата… — И русские менеджеры тоже?

— Неа, только экспаты. Русские на порядок меньше. Кстати, Батур — типа гений, — добавила Рита. — Ему только двадцать шесть, а он уже финансовый директор. Человек-мозг.

— Я его побаиваюсь, — честно призналась я, чем вызвала взрыв хохота у коллег.

— Значит, этого бешеного гиганта, мечущего стулья, ты не боишься, а маленького-пузатенького Батура — да?

— Ну, вид у него очень недружелюбный. И коварный.

— Коварный у нас Абдурахман, генеральный директор, — посвятила меня в тайну Лали. — С ним можно только смиренно улыбаться, говорить: «Да, сэр» и быстро делать ноги. Этот не только русских не любит, но людей вообще. За не тот взгляд уволить может. Бывало такое…

— И секретаря себе соответствующего нашёл, — заметила я.

— Да нет, — ответила Лали, — Диана вполне нормальная. Иногда заносит слегка.

— Угу, по мрамору-то на лабутенах…

Наш смех прервал стук в дверь. Кирилл с пачкой распечатанных файлов неожиданно несмело спросил:

— Саша, Джека нет, да? А у тебя найдется минутка?

— Заходи, Кирилл, — мгновенно посерьёзнела я.

Девушки засобирались и быстро покинули кабинет. Кирилл плотно закрыл за ними дверь и подошёл ко мне. Сел в кресло, только что освобожденное Лали. Придвинулся к столу. Я не знала, что сказать. Терпеть не могу чувство неловкости. Наверное, оттого так часто и испытываю. Я закусила нижнюю губу и принялась теребить ручку.

— Саш, извини за вчерашнее, — вдруг сказал Кирилл. — Я был весь на нервах.